Ночью отряд Осиповича случайно наскочил на отряд ногайцев, хозяйничавших на кошаре Кушмалок. Получив приказание идти на соединение с отрядом Аслана Бексултанова, ногайцы не очень спешили выполнять приказание. И вообще они решали больше свои вопросы под шумок большой войны.
— У чеченцев свои проблемы и своя война, свои враги – говорил своему помощнику Рашиду Бирзоеву хитро щуря и без того узкие глаза, командир отряда ногайцев Динар Каратоев – пусть разберутся с русскими. А мы посмотрим кто сильнее. Выждем со стороны, как всегда поступали наши предки и будем с теми, кто сильнее. Прежде всего, наши извечные враги калмыки и мы должны отогнать у них, побольше отар овец, а затем продать в ногайскую степь. А русские нам они ничего плохого не сделали, но с ними нам тоже пока не по пути. Порядка у них нет, а значит они слабые. Даже чеченцы их бьют.
Подошедшее к кошаре передовое охранение отряда Осиповича, вовремя издалека заметили вооруженных ногайцев и начал наблюдение.
Несколько разведчиков отделения Саши Белова, оставив коней, неслышно подползли поближе к кошаре и наблюдали за происходящим там, в бинокли ночного видения. Отряду по радио было приказано остановиться. Ногайцы видимо спали, полежав немного, разведчики разглядели, что людьми на кошаре выставлены несколько хорошо замаскированных под кустарники постов охранения. Их заметили, только когда там прошла смена.
— Ногайцы — тихо прошептал на ухо Белову Эрендженов.
— Откуда ты знаешь – спросил Белов – а может – это калмыки или кумыки?
— Не, не калмыки, у калмыков – и Саша стал объяснять, чем стоянка калмыков стоянка отличается от стоянки ногайцев, какие запахи пищи присутствуют – Калмыков я даже с завязанными глазами отличу от ногайцев. Ногайцы все воры. Они чего здесь? Калмыкия недалеко – скот воруют и отгоняют в Чечню. Кто пойдет их преследовать на территорию Чечни. И потом они хорошо вооружены. Вы видели, когда менялись посты автоматы и даже я заметил пулемет – вон на том посту. Так что это не просто ногайцы скотокрады, и это хорошо вооруженные ногайцы, а значит наши враги.
К разведчикам подползли Осипович, Кравчук и Хорошихин.
Саша Белов тихо на ухо доложил Осиповичу, то что ему удалось разведать.
Когда рассвело, то стало видно, что Эрендженов говорил правду. Боевики видимо ногайцы, открыто разгуливали по лагерю с автоматами Калашникова. На постах были видны дула пулеметов и гранатометов. В лагере у входа в дом, стояло несколько «Джипов» и недалеко от лагеря паслись десятка два маленьких лохматых лошадок. Было видно, как вышел видимо в кожаной куртке командир отряда с заместителем давали какие-то указания боевикам. Затем он сел с большинством боевиков на джипы, которые окружили человек двадцать боевиков на маленьких лошадках и убыли на север.
Вышедшие провожать их боевики разбрелись по лагерю.
— Пошли коней воровать и людей убивать – со злостью сказал Эрендженов.
— Почему именно убивать?
— Свидетелей они не оставляют. Я знаю их руководителя зовут его Динар, а кличка Бакс. Он весь юг Калмыкии держит в страхе. Столько отар угнал, людей убил.
Осипович задумался:
— А, что если под видом боевиков к ним съездить в лагерь? Ведь не постреляют? То, что будут разговаривать на русском языке понятно и хорошо. Ногайцы не знают чеченского языка, чеченцы не знают ногайского – значит язык общения русский. В лагере осталось человек пять, во главе видимо с заместителем командира.
Кравчук, подумав немного, согласился.
— Надо взять с собой Хорошихина, Манылу – его могут знать, по времени, когда он служил у боевиков и пойду видимо я и кто-нибудь из разведчиков, например, Ковтун.
— Пойду я – заупрямился Осипович — ты останешься здесь и будешь прикрывать меня.
— Нет, Миша – ты неправ. Идти надо мне – все-таки ты командир, не дай Господь что. Во-первых, на тебе весь взвод разведки и успех всей последующей операции. Во-вторых, я знаю чеченский язык, а ты нет. Ну и в-третьих я чернявый, как чеченец, а ты светлый. Так что соглашайся Миша, по всем пунктам надо идти мне – тихо сказал Кравчук.
Осипович, подумав, понял всю правильность слов Кравчука, но очень уж ему хотелось самому пойти к ногайцам, и глубоко вздохнув, он сказал, выплюнув изо рта травинку:
— Ладно, пусть будет по-твоему, Паша, но будь осторожен. Такого другого специалиста по альпинизму я не найду больше. Задача узнать, что и как, где главные силы боевиков.
— Я тоже пойду с ними – сказал, лежавший рядом Саша Эрендженов.
— Саша, ты сам говорил, что калмыки враги ногайцев-конокрадов. Тебя сразу раскусят. Так что будем здесь загорать вместе – ответил ему Осипович голосом, не терпящим возражения.
Эрендженов вздохнул и обиженно отвернулся в сторону.
Подальше от кошары Кравчук, Хорошихин, Маныло и чернявый Ковтун переоделись в форму боевиков, сели на трофейную «Ниву», и обнявшись с Осиповичем и друзьями поехали в сторону кошары. Казаки поползли занимать места наблюдения.
Машина выскочила на дорогу и взревев двигателем и поднимая пыль понеслась к кошаре. Боевики повыскакивали из кошары и заняли места обороны. Один из пулемета дал очередь над машиной. Машина резко затормозила. Из нее вышел Хорошихин с повязанным на голове черным платком и поднял вверх автомат и помахал встревоженным ногайцам
— Мир вашему дому, братья ногайцы – громко закричал он – я послан к вам от Аслана, где Динар?
Из укрепления поднялся низкорослый и кривоногий боевик:
— Я Рашид Бирзоев – помощник Динара. Что вы хотите?
— Я Сулейман Абумаслимов – крикнул Хорошихин – мне надо поговорить с Динаром.
— Говори, я слушаю тебя – насмешливо крикнул Рашид, и дуло пулемета поднялось из укрепления, как бы подтверждая его слова.
— Так и будем кричать посреди дороги друг другу? Может, пригласишь братьев по оружию попробовать барашка? Или у вас забыли обычаи гостеприимства.
— Извини Сулейман, хозяина нет дома, а мне запрещено без него принимать кого-либо. Говори, зачем пришел и уходи?
— Пришел за вами – крикнул с подсказки Кравчука Хорошихин – в степи ходит большой отряд русских. Аслану нужна ваша помощь.
— Мы слышали об этом отряде и даже знаем, что они ушли к Черному кургану. Там ищите их. Динара пока нет, будет через три дня, а мы не можем бросить кошару – здесь наши овцы, кони и наши пленные.
— Мы дадим вам еще пленных русских, если дашь нам своих проводников – подумав, крикнул Хорошихин.
Рашид стал о чем-то совещаться с боевиками, сидевшими в укреплении. Затем прокричал:
— Нет, Сулейман я тебе никого не дам. У меня мало людей – все ушли с Динаром в Калмыкию. Уходи лучше, а то мы стрелять будем.
— Рашид вы на нашей земле. Мы позволяем вам быть здесь, и вы за это должны быть нам благодарны. И наши задачи не отары, а русские, которые могут помешать жить и делать свой бизнес и нам и вам.
Хорошихин вопросительно посмотрел на Кравчука. Тот усиленно думал. Внезапно из машины выскочил негр Маныла. Он приветливо помахал боевикам рукой и пошел прямо к ним к огромному изумлению, как казаков, так и самого Рашида. Рашид даже замер от такой наглости, но потом любопытство взяло верх, тем более, что он негров никогда до этого лично не видел вблизи.
Хорошихин и Кравчук замерли от страха.
— Что делает? Стервец, он же все испортит – прошептал Кравчук.
Боевики в засаде тоже замерли от изумления. О неграх они слышали, но никогда в этих степях их не встречали, и видимо им было интересно посмотреть на живого негра. Поэтому они не предприняли никаких действий, чтобы остановить его.
Хорошихину, сделавшему шаг за Манылой, тут же было предложено остановиться.
Осипович, наблюдавший за всеми событиями из укрытия, сплюнул даже в сердцах.
— Саша Белов давай в обход этой стороны со своим отделением, ты Леша обходи с другой стороны со своим отделением. Там могут быть еще блок посты – быть осторожнее. Атаманов со мной. Семенчук в резерве, прикрываете нас со стороны степи. Снайперам приготовиться. Стрелять только по моей команде.
Было видно, как Рашид погладил подошедшего и улыбающегося к нему Манылу по лицу. Затем погладил его волосы и громко засмеялся. Раздался смех из укрытия боевиков и еще два человека вылезли из укрытия потрогать Манылу. Они стали о чем-то спрашивать его, а он улыбался во весь свой белозубый рот.
— Так ребята стрелять, но только не задеть Манылу – приказал Осипович снайперам – Огонь!
Раздалось характерное чмокание снайперских винтовок и все трое боевиков, быстро осели на землю рядом с Манылой. Увидев это Маныло одним прыжком, запрыгнул в укрытие, откуда раздался сразу нечеловеческий крик.
«Нива» моментом завелась и понеслась к кошаре, в нее заскочил уже на ходу Хорошихин. Через степь несся на помощь Маныле из укрытия маленький Саша Эрендженов. С трех сторон к кошаре бежали разведчики.
Навстречу, подбегавшим разведчикам из укрытия показался улыбающийся Маныла, в его руке извивался и кричал маленький ногаец. Маныла подержал его немного в воздухе и бросил под ноги подбежавшему Осиповичу. Одна рука Манылы была окровавлена и с пальцев на землю капала кровь. Он что-то пытался сказать. Саша Эрендженов бросился ему на шею. Слезы лились из его глаз.
— Манылочка милый, ты как сильно ранен?
Маныла что-то заговорил быстро Саше и прижал его к себе, своей здоровой рукой. Его белоснежные зубы радостно сверкали в довольной улыбке.
Схваченный Манылой, боевик лежа, со страхом наблюдал за Манылой. Кравчук полез в укрытие, откуда, только, что вылез Маныла. Через минуту он вывалился назад:
— Смотрите здесь еще два трупа. Как их Маныла разделал. Недаром, они так кричали.
Разведчики, заглянув в укрытие, с отвращением отворачивали лица. А Хорошихин даже пробурчал:
— Во, живодер! Руки и ноги зачем переломал?
Но Осипович похлопал по плечу, пожал ему руку и похвалил Манылу:
— Да уж постарался Маныла на славу. Настоящий разведчик!
Разведчики Атаманова быстро осмотрели кошару и через несколько минут привели двух избитых и еле передвигающих ноги калмыков. Было видно, что они связаны и расправляли освобожденные руки.
— В яме лежали, во дворе, связанные – сказал Володя Атаманов – вроде в кошаре больше никого нет. В загоне отара овец.
— Есть еще кто на хуторе? Где Динар? — спросил напуганного до смерти боевика Осипович.
— Я, ничего не знаю – ответил тот, дрожа, глядя на подошедшего к нему Манылу, который улыбался и радостно потирал руки.
— Там в кошаре, в подполе есть два еле живых русских солдатика, под половиком люк – сказал старший из калмыков, вытирая развязанными руками кровь с лица.
Саша Эрендженов, что-то спросил его по калмыцки – тот быстро ответил.
— Они из Калмыкии Кетченеровского улуса, фамилии их Саганджиевы Даврон и Эржен – два брата. Их захватили в плен, когда они вчетвером перегоняли отару овец на пастбище. Отца и старшего брата убили ногайцы, а их захватили вместе с отарой в плен. Их хотели убить, но калмыки тоже захватили в тот набег двух ногайцев из отряда Динара и теперь их хотят обменять на своих. Поэтому пока эти калмыки и живы. Сейчас Динар пошел в Калмыкию, чтобы договориться об обмене или попытаться их освободить.
— Все понятно. Давайте сюда наших солдат – приказал Осипович.
Атаманов и с ним пара казаков, побежали в кошару. Минут через пять, вывели под руки двух изнеможенных оборванных солдатиков, коротко постриженных, всех в крови, еле передвигавшие босые, разбитые ноги. У одного была разбита голова и запекшиеся кровь побагровевшей массой застыла на щеке. Они шли, опустив головы, и видимо не соображали, что они среди своих.
Когда их подвели к Осиповичу и всей группе, он участливо спросил:
— Откуда вы ребята?
Один из солдатиков, то что был видимо покрепче, ответил, тряся разбитой головой, и держа руки как бы связанными, даже не глядя на Осиповича:
— Мы из комендантского взвода станицы Дубовской. Пять дней назад нас отправили на машине для получения продовольствия в станицу Червленую. По пути на нас напали боевики и захватили в плен. Старшего лейтенанта Свиридова куда-то сразу увезли.
Нос солдатика при воспоминаниях захлюпал, и слезы полились из глаз.
— Потом они смеялись над нами, заставили драться друг с другом, а сами смотрели и смеялись. Прапорщик Гололобов отказался драться, и его посадили на кол. Он так кричал.
— То есть как на кол? – не выдержав, спросил Осипович.
— Как, как? — всхлипнул солдатик — вставили сзади заточенное с одной стороны бревно, смазанное салом и подняли вверх. Бревно проткнуло его изнутри. Он громко кричал, весь столб был в крови, а они говорили, что так будет со всеми нами, потому, что мы пришли к ним на их землю и должны умереть. Потом нас избили дубинками. Через пару дней Серегу Мокроусова из Пензы, Вовку Хромова и Мишку Плетнева из Ельца, куда-то увели и они больше не возвращались. Нас осталось три человека. Потом привезли сюда, каждый день избивали, заставляли копать окопы, таскать бревна, ухаживать за овцами, чистить от дерьма загон. И все-время били по поводу и без. Потом их начальник застрелил Сашку Рженского, за то, что он плохо работал. Ну как плохо, присел на пару минут в загоне. А нас избили и пообещали убить.
Второй, молча стоял и тоже слушал слезы катились по грязным щекам. Потом он немного поднял голову, внезапно увидел пленного ногайца, которого держали за руки пара крепких казаков и лицо его изменилось. Он подошел к ногайцу, плюнул ему в лицо. Тот затрясся, а парень, прежде чем кто-либо успел что-нибудь сделать, выхватил у одного из державших ногайца, казаков штык нож из ножен и по самую рукоятку вонзил в грудь ногайцу. Тот забился и упал, а солдатик встал на колени и заплакал. Слезы текли по грязным щекам.
— Он сажал на кол прапорщика Гололобова, а потом каждый день избивал нас – пояснил первый и тоже опустился бессильно на землю.
— Это был плохой человек. Он убил нашего старшего брата ножом и нас избивал – подтвердил его слова один из калмыков, освобожденных из плена.
Казаки, молча, стояли вокруг, опустив руки. Лишь один Маныла, радостно защелкал языком.
— Вот убил единственного языка – сожалеющее вздохнул Осипович – а мы не успели его даже допросить.
— Как зовут, и откуда вы будете?
— Я Саша Злой – из Ростовской области – станицы Михайловской, а он Серега Светов из Питера.
— Понятно, видно, что злой – вздохнул Осипович, видимо переживающий потерю ценного языка — Вороненко немедленно накормить этих ребят и калмыков, помыть, переодеть в нормальную одежду. Вызвать сюда Вислогузова – пусть осмотрит освобожденных и перевяжет. Отделения Атаманова и Семенчука в дозоры. Семенчук с севера, Атаманов с юного направления от кошары. Саша Белов осмотреть все здесь вокруг. Если найдете рацию и оружие мне их сюда – он показал рукой на помещение кошары — Леша Белов – подготовь укрепления здесь и с севера. Ковтун вызывай БТР-ы сюда и надо замаскировать их, так что бы не было видно с дороги. Павел Александрович — приказал Осипович Кравчуку – ты проверь наши дозоры. Это сейчас наша безопасность. В любой момент могут возвратиться люди Динара, а могут прийти боевики Бексултанова. Оказывается, в степи жизнь бурлит на каждом километре.
Разведчики побежали выполнять приказания Осиповича. Заурчали моторами, подъехавшие БТР-ы. Сержант Угаров – старший из командования механизированной группы, выскочил к Кравчуку, получать приказания о размещении. Они пошли разбираться, где следует разместить БТР-ы и как их лучше замаскировать.
— Вербицкий давай рацию сюда, и связь организуй с нашим отрядом – продолжал распоряжаться Осипович, направившись к кошаре.
