Цветков В.Ю. Женщина в море

Инструктаж как всегда начался с доклада командира о решении на выполнение поставленной задачи. На этот раз задача была самая боевая. Следовать в бухту Окольная, произвести замеры глубин, нанести эти замеры на карту. В последнее время много навигационных происшествий в этой небольшой бухте случалось. Пока происшествия заканчивались благополучно, хотя одна баржа так села на мель, что ее два мощных буксира ели вытащили.  Капитан-лейтенант Николай Несонов командиром был назначен всего полгода назад и это был его первый самостоятельный выход в море. А первый самостоятельный выход в должности командира корабля, когда нет над тобой нянек с большими звездами, когда решение принимаешь и отвечаешь за него сам, запоминается на всю жизнь. Тем более, задание было продиктовано потребностью Военно-морского флота страны, ведь без откорректированных карт задачи свои флот решать не может. Издавна, еще с Петровских времен, одной из основных задач гидрографической службы является промер глубин и нанесение их на карты.

Первые плановые гидрографические исследования, которыми занимался Петр Первый были гидрографические работы на реке Дон от Воронежа, где начал строиться российский флот, до Азова. Работы выполнялись под руководством вице-адмирала Корнелия Крюйса в 1696 г. В 1710 г. этим же адмиралом были проведены первые промеры у Кроншлота, а уже в 1714г. был издан Атлас морских карт, составленный на основе шведских карт и собственных работ российских исследователей. В 1714 г. по поручению Петра Первого были начаты работы по исследованию Каспийского моря под руководством князя Александра Бековича-Черкасского. В 1719 г. под руководством выпускников Санкт-Петербургской морской академии — геодезистов И.М. Еврейнова и Ф.Ф. Лужина были проведены первые гидрографические исследования Восточного океана. Отрядами Великих экспедиции руководили офицеры российского флота Дмитрий и Харитон Лаптевы, Петр Лассиниус, Степан Малыгин, Степан Муравьев, Дмитрий Овцын, Василий Прончищев, Алексей Скуратов, штурмана Иван Елагин, Федор Минин, Дмитрий Стерлегов, Семен Челюскин, да разве можно перечислить всех знаменитых мореходов, оставивших на морских картах свои имена.

Малое гидрографическое судно

Несонов закончил гидрографический факультет Военно-морского училища имени М.В. Фрунзе и конечно мечтал вписать свое имя в плеяду российских исследователей морских просторов. И не важно, что командует он пока не океанским научно-исследовательским судном, а всего лишь малым гидрографическим кораблем. Гордый от столь важного задания капитан-лейтенант бойко доложил, как он будет его выполнять и ответил на многочисленные вопросы офицеров штаба. Командир отряда капитан 1 ранга Золотарев еще раз напомнил офицеру о неукоснительном исполнении инструкций, произнеся свое, уже ставшее традиционным, “От инструкции ни на шаг!”

За свою жизнь капитан 1 ранга побывал во многих странах и отношение разных народов к инструкциям хорошо знал и любил об этом рассказывать. Американцы, например, говорил Золотарев, инструкции никогда не читают. Купив какую-нибудь вещь, они вызывают специалиста и тот им эту вещь собирает, настраивает и подключает. Американцу остается только заплатить мастеру.

Немцы же наоборот, инструкцию изучают вдоль и поперек, снизу-вверх и сверху вниз, затем вызывают мастера, который тоже собирает, настраивает и подключает покупку. Но все это делается под неусыпным контролем, изучившего инструкцию немца.

Шведы и прибалты, как и немцы изучают инструкцию, сами собирают приобретенную вещь, вызывают мастера, который им эту вещь и подключает. Расплатившись с ним, скандинавы успешно используют подключенную технику.

Русские инструкции, конечно, никогда не читают, поэтому и попадают всегда в неприятности.

— Выдалась свободная минутка, —  возьми инструкцию и почитай. Пришел домой, лег на диван и инструкцию просмотри вместо телевизора, — вещал строгий командир отряда.

— Есть читать инструкции, — отчеканил капитан-лейтенант, а про себя подумал: “Дома мне только инструкции читать не хватает. Тебе уже вероятно дома нечем заняться, а у меня других дел невпроворот…”.

Буквально на прошлой неделе Николай познакомился с прелестной медсестричкой из госпиталя, и встреча с ней была намного привлекательней, чем изучение инструкций. Хотя в некотором смысле в словах командира некий разумный смысл был. Инструкции нужно читать. Николай вспомнил недавний случай.  Бывший однокашник приобрел для жены новую стиральную машину. На сборку и пробный пуск он пригласил Николая, благо жили друзья в одном доме. Затащив машину в квартиру, офицеры первым делом обмыли покупку. Затем заглянули в инструкцию. Первая строка инструкции гласила: “Поставить машину на ровный пол…”.   Прочитав строку, одноклассники плюнули: “Дурость какая-то написана!  Куда эту машину еще можно поставить, как не на пол? Идиот какой-то писал”.

Бросив инструкцию, друзья быстро собрали машину и подключили ее. Машина зарычала и запрыгала как сумасшедшая. Офицеры внимательно осмотрели машину и, не найдя ничего подозрительного решили, что они еще недостаточно обмыли новое приобретение. Пройдя на кухню, бывшие однокашники приняли по стакану и вновь попытались запустить машину, но та при включении все также начинала скакать по ванной и орать нечеловеческим голосом.

Тогда друзья позвонили в магазин и потребовали директора, которому и рассказали о проданной неисправной машине. Директор тут же спросил: “А Вы транспортировочные болты сняли?”  Для корабельных офицеров, считавших себя морскими волками во всех морских делах, а уж в береговых и подавно, это был удар “ниже пояса”.

Чтобы сохранить авторитет и не ударить в “грязь лицом” перед женой сокурсника друзья, поругав продавцов, директора и всю российскую торговлю, приняли еще по сто грамм и быстро наладили стиральную машину.

“Действительно прав начальник, иногда инструкции нужно читать, – пришел к выводу молодой командир и попросил разрешения идти готовиться к выходу в море.

—  Идите, капитан-лейтенант, — разрешил командир отряда и тут же добавил:

— Да, чуть не забыл. С Вами пойдет Лариса Ивановна Чижова.

Лариса Ивановна Чижова работала в гидрографической службе уже много лет и слыла опытнейшим гидрографом. Жила она с престарелой матерью и пятилетней дочерью и имела пресквернейший характер. Про таких обычно говорят “каждой бочке затычка”. До всего Ларисе Ивановне было дело. Если она присутствовала на собрании, а собрания, совещания, инструктажи женщина любила и старалась их не пропускать, то мероприятие заканчивалось скандалом. Начальство Ларису Ивановну боялось, но, учитывая ее квалификацию, все ее выходки прощало, стараясь на время проведения собраний отправить неугомонную женщину в командировку или отпуск.

При всем при этом, промыслового значения Лариса Ивановна еще не потеряла. Даже молодые лейтенанты, после третьей рюмки в гарнизонной столовке, которая по вечерам превращалась в “фешенебельное” кафе с танцами под саморощенный оркестр, начинали обращать внимание на молодящуюся гидрографиню.

Конечно, перспектива получить на выход в море такой подарок как Лариса Ивановна для капитан-лейтенанта было делом весьма непривлекательным, ведь все, что может произойти на корабле станет достоянием начальства. К тому же “женщина в море всегда не к добру”.  Поэтому первой мыслью командира была, конечно, мысль любым способом избавиться от комдивовского “подарка». Как будто невзначай, капитан-лейтенант обронил:

— Товарищ капитан 1 ранга, да мы и сами справимся, у меня ведь опытные офицеры, да и мичмана уже который год служат. Один мичман Степанов чего стоит.

Мичман Степанов служил в отряде не меньше, чем работала Лариса Ивановна, считался грамотным специалистом и был на хорошем счету у начальства. Однако, командир отряда был непреклонен.

— С Вами пойдет Лариса Ивановна! Это не обсуждается, капитан-лейтенант. И не обижать мне ее, знаю я Вас. Все идите, готовьтесь к выходу, — отчеканил капитан 1 ранга.

Поняв, что от женщины не отвертеться, капитан-лейтенант пошел готовиться к выходу в море. Выход был назначен на 6 часов утра, поэтому командир еще надеялся, что женщина   опоздает. Однако Лариса Ивановна прибыла на корабль вовремя. Как только женщина вступила на палубу начались неприятности. Мичман Степанов, готовивший к предстоящей работе ручной лот, тут же проколол палец шилом боцманского ножа. При отходе от причала носовая швартовая команда, замешкалась с отдачей швартова, что привело к ненужному ерзанью вдоль причала и вызвало смех у проходящих мимо офицеров. Вполне возможно смеялись офицеры над каким-то анекдотом, но у капитан-лейтенанта уже все неприятности были связаны с присутствием на корабле женщины.

Между тем, неудачи продолжались. Во время утреннего чая вестовой разбил любимую кружку командира, подаренную ему друзьями. Кружка была, что ни есть, самая военно-морская: на фоне военно-морского орнамента на кружке был изображен крейсерский якорь, с надписью: “Гидрографическая служба Военно-морского флота”. Николай Несонов кружкой очень дорожил, утверждая, что только в такой кружке чай приобретает особый военно-морской привкус.

Весь переход в бухту Окольная, где предстояло выполнение работ, капитан-лейтенант Несонов с мостика не отлучался даже во время объявления готовности № 2, постоянно ожидая какого-нибудь подвоха от судьбы. Прибыв в бухту, командир облегченно вздохнул, но все-таки с мостика в каюту не спустился, а остался ночевать на своем командирском месте, представлявшем собой развернутый в закутке штурманской рубки тулуп.

С утра экипаж начал работы по промеру глубин, жизнь вошла в обычное русло.  Работа шла хорошо, одна группа на шлюпке высаживалась на берег и занималась корректировкой, другая осуществляла промеры ручным лотом, третья обрабатывала полученные данные на судне.

Лариса Ивановна работала в третьей группе. Получив данные промеров, женщина скрупулезно наносила их на карту, оформляла различные журналы, протоколы, акты. Иногда женщина просила командира включить ее в группу промерщиков, но Несонов, помня указание командира отряда – беречь Ларису Ивановну, дипломатично отказывал.

Когда до окончания работы осталось совсем не много, командир гидрографического судна получил по радио извещение, что на судно следует комиссия с проверкой. Вспомнив не добрым словом присутствующую на судне женщину, ибо прибытие комиссии было конечно отнесено на ее счет, Несонов приказал   готовиться к проверке.

Комиссия, возглавляемая начальником штаба гидрографического отряда, прибыла на разъездном катере   рано утром.  Среди проверяющих были флагманский штурман, связист, гидрограф и, конечно, начальник политического отдела.  Проверяющие тут же разбрелись по боевым частям и занялись проверкой.

Начальник политотдела был назначен на должность не давно, поэтому главной задачей инженера человеческих душ было “накопать” как можно больше замечаний, ведь главным критерием оценки работы любого чиновника в нашей стране — количество выявленных им замечаний. Пришел политический руководитель с береговой должности, поэтому в морских делах сведущ не был.  НачПо проверил, вовремя ли проводятся политические занятия, просмотрел, как ведет конспекты классиков марксизма-ленинизма экипаж, оценил оформление ленинского уголка. Все было в порядке.  У политического руководителя даже настроение испортилось.

В других подразделений тоже серьезных нарушений найдено не было. Начальник гидрографической службы и флагманский штурман даже похвалили экипаж судна за отличную работу и хорошее ведение документации. Любая проверка, как правило, заканчивается опросом экипажа, где выявляются жалобы, предложения, просьбы. Начальник политического отдела приказал собрать экипаж в кают-компании, но, поскольку назначен он был недавно, изолировать Ларису Ивановну он не догадался.  Начальник штаба, конечно, подсказал бы политическому руководителю, что допускать Ларису Ивановну на собрание не желательно, но он приступил уже к самому главному этапу проверки – выяснял, той ли консистенции спирт использует команда для ухода за материальной частью. А поскольку спиртометры на флоте не выдают, проверку начштаба осуществлял проверенным способом – на вкус.

Собрав экипаж в кают-компании начальник политотдела прочитал лекцию о международной обстановке, призвал членов экипажа к бдительности и приступил к выявлению жалоб и предложений.  Военные моряки уже давно усвоили, что любая жалоба всегда обернется против жалобщика, а предложение реализовывать придется опять же тому, кто его подал. Поэтому жалоб и предложений ни от кого не поступило. Оглядев кают-компанию, политический начальник повторил:

—  У кого имеются жалобы и предложения? Смелее товарищи моряки.

Вверх взметнулась рука Ларисы Ивановны:

—  Товарищ капитан 1 ранга старший специалист гидрограф Чижова Лариса Ивановна, у меня есть жалоба.

—  Слушаю Вас, Лариса Ивановна, — оживился начальник политотдела.

—  Товарищ капитан 1 ранга, я хочу сказать, что командир весь поход использует меня только как женщину.

Заявление Ларисы Ивановны было подобно разорвавшейся бомбе. В кают-компании наступила полная тишина, у капитана 1 ранга округлились глаза и открылся рот от такой удачи. Еще бы, первая проверка и такая удача, серьезнейшее происшествие — аморальное поведение командира корабля. Наконец начальник политического отдела пришел в себя и, сглотнув слюну, дрожащим от нетерпения голосом произнес:

—  Так, так, Лариса Ивановна, давайте поподробнее. Как говорите, командир Вас использует?

—  А, что подробнее, только как женщину и использует. Я уже устала рубашку с нактоуза снимать и одевать, — произнесла старший гидролог.

Нактоуз – деревянный шкафик, на верхнем основании которого устанавливается судовой компас. Внутри нактоуза расположен девиационный прибор, который служит для уничтожения девиации. Девиация – отклонение магнитной стрелки компаса от линии магнитного меридиана.

Начальник политотдела внимательно осмотрел то, что в его понятии означало “нактоуз” Ларисы Ивановны.  “Нактоуз” выглядел вполне привлекательно, что еще больше убедило капитана 1 ранга в обоснованности жалобы.

—  И как часто командир использует Вас как женщину?  — продолжил дознание начальник.

Лариса Ивановна не задумываясь ответила:

—  Да как пришли сюда, так и использует.

—   По ночам использует, да? – уточнил политработник.

—  Почему по ночам. В основном днем, как работы начинаются, — ответила старший гидролог.

—  Значит, командир Вас вместо работы заставляет вот этим заниматься? – вновь спросил капитан 1 ранга и оглядел фигуру Ларисы Ивановны.

Присутствующие в кают-компании моряки, поняв, на что жалуется Лариса Ивановна, стали разыгрывать начальника политотдела. Штурманский электрик, отвечающий за нактоуз, ехидно произнес:

— Да уж, Лариса Ивановна, Вы за неделю нактоуз так разработали, что рубашка не выдержала. Вся в дырах.

— Не ерничайте, товарищ матрос, — осек шутника политработник, — Здесь дело серьезное.

— Куда уж серьезней, — поддержал приятеля боцман, — Я, сколько не просил оставить меня с Ларисой Ивановной на борту, так командир ни в какую, все сам да сам.

—  Да ты бы и не справился. У Ларисы Ивановны работа тонкая, куда тебе с твоим-то прибором!  Ты за неделю не только рубаху бы порвал, но и нактоуз разворотил, – поддержал штурманского электрика кто-то из матросов.

Лариса Ивановна, чувствую поддержку моряков, произнесла:

— Я тоже несколько раз просила командира отпустить меня с группой промерщиков, но он ни в какую. Будешь со мной и все.

У начальника политического отдела совсем “крыша поехала” от непонятных ему морских терминов. Глубоко вздохнув он спросил гидрографиню:

— Лариса Ивановна, а зачем вам еще и с промерщиками идти?

— Как зачем? – удивилась женщина, — Да устала я уже здесь. У меня уже глаза слезиться стали. Я раз по пятьдесят бегаю к репитеру пеленга взять. А корма у нас задрана высоко, приходится скамейку подставлять к репитеру. У меня колени все содраны, хорошо хоть боцман мат дал подстелить.

Ничего не понимая, капитан 1 ранга еще раз спросил:

— А зачем Вам все-таки с промерщиками идти?

Лариса Ивановна без промедления ответила:

— Там все же не такая работа как здесь. Там позу можно менять. Правда футшток у боцмана тяжелый, но я и на это согласна. Хоть иногда от штурманского стола отвлечься.

Футшток

Наконец — то до политического руководителя дошло, что просится Лариса Ивановна идти на шлюпке и осуществлять фактические промеры глубин. Чтобы сохранить свой политический авторитет он еще раз оглядел Ларису Ивановну и под нарастающий задорный гул моряков произнес:

— Значит Лариса Ивановна, как к мужчине к командиру у Вас претензий нет?

— Как к мужчине нет, — бодро ответила Лариса Ивановна, чем опять ввергла политработника в сомнение.

— Ну и хорошо, считай разобрались, а командиру я дам указание Вас к промерам допустить, — произнес капитан 1 ранга.