Трофимов Н. Теория парных случаев

Утро 4 июня 1971 года выдалось жарким, безветренным, в пронзительно чистом воздухе лениво скользили чайки, синяя гладь севастопольской бухты походила на гигантское зеркало, в котором отражались стоящие на якорях крейсера.

Со стороны завода имени Орджоникидзе, от Корабельной бухты, послышались знакомые нотки «Подмосковных вечеров» — это кто-то из радистов гражданских судов на несколько секунд раньше положенного времени запустил в динамики верхней палубы трансляцию радиостанции «Маяк». Каждый день ровно в 8.00 «Маяк» передавал сигналы точного времени – шесть коротеньких «пип-пип-пип-пип-пип-пип». По шестому сигналу на всех кораблях поднимались военно-морские флаги, отбивались склянки – флот свято хранит свои традиции.

— Товарищ командир, время вышло! – дежурный по кораблю доложил командиру.

Командир большого противолодочного корабля «Проворный» капитан 3 ранга Игорь Касатонов скомандовал:

— Флаг и гюйс поднять!

— Флаг и гюйс поднять! – громким голосом отозвался дежурный.

Сигнальщик, перебирая белоснежный фал руками, плавно, без рывков, поднял флаг к топу флагштока. На десятках кораблей флота горнисты сыграли сигнал «Подъём флага», над застывшей водой полетел колокольный перезвон отбиваемых склянок.

— Вольно! – произнёс командир и, повернувшись к старшему помощнику, приказал, — Корабль к бою и походу приготовить! Съёмка со швартовов в 10.00.

— Есть, товарищ командир!

Касатонов придирчиво оглядывал вертолётную площадку, трап, новенькие плетёные маты – через 10 минут на корабль должен был прибыть командир 8-ой эскадры контр-адмирал Александр Александрович Трофимов, назначенный посредником у командира 5-ой Средиземноморской эскадры кораблей ВМФ контр-адмирала Леоненкова Владимира Матвеевича по плану предстоящих масштабных учений под флагом Министра обороны СССР Маршала Советского Союза А.А.Гречко. В Средиземное море А.А.Трофимов должен был следовать на «Проворном».

Манёвры Военно-морского флота «Юг-71» предусматривали отработку стратегической десантной операции по овладению проливной зоны Босфор — Дарданеллы. В 1967 году гидрографическое судно Черноморского флота «Фаддей Беллинсгаузен» с группой генералов, адмиралов и офицеров Генерального штаба, Одесского военного округа и Черноморского флота проводило изучение навигационного оборудования и определяло десантоёмкость участков турецкого побережья и проливной зоны. Результатом проведённой работы и стали манёвры «Юг-71».

Главнокомандующий Военно-морским флотом Адмирал флота Советского Союза С.Г.Горшков настойчиво, шаг за шагом восстанавливал расформированную в 1955 году далёкими от понимания задач флота волюнтаристами морскую пехоту. И теперь Горшков хотел показать Министру обороны – флот способен проводить стратегические десантные операции.

Касатонов посмотрел на стоящие рядом корабли – там тоже началось приготовление к бою и походу, крутились антенны радиолокационных станций, ворочались башни артустановок, на палубе деловито суетились боцмана.

— Товарищ командир, на причал въехала чёрная «Волга»! – доложил Касатонову дежурный по кораблю.

Командир кивнул и направился к трапу встречать прибывающего посредника. «Волга» остановилась в паре метров от трапа, открылась дверца и из машины появился высокий стройный контр-адмирал. Водитель, старшина 2 статьи, открыл багажник и вытащил из него небольшой чемодан. Трофимову предстояло после участия в манёврах перейти в Средиземном море на один из кораблей своей эскадры и далее следовать через Гибралтар и Атлантический океан вокруг Африки в Индийский океан на очередную боевую службу.

Командир эскадры стал подниматься по трапу на корабль. Касатонов скомандовал:

— Смирно!

Когда адмирал вступил на палубу «Проворного», командир, отдавая честь, доложил:

— Товарищ контр-адмирал! На большом противолодочном корабле «Проворный» идёт приготовление к бою и походу. Личный состав на борту, запасы воды и топлива полные. Командир корабля капитан 3 ранга Касатонов.

— Вольно, — произнёс Трофимов и пожал руку командиру. Это была уже не первая встреча контр-адмирала и капитана 3 ранга. Несколько месяцев назад в Одессу заходил с официальным визитом отряд кораблей голландских ВМС, командовал отрядом контр-адмирал, поэтому Главнокомандующий ВМФ назначил принимать визит командира 8-ой эскадры контр-адмирала Трофимова. А кораблём-хозяином был определён бпк «Проворный», на борту которого и проходили положенные по плану визита мероприятия советской стороны. Тогда-то и состоялось знакомство контр-адмирала и командира «Проворного».

После команды «Вольно!» на корабль по трапу взбежал водитель с чемоданом в руке.

Мгновенно появившийся из ниоткуда рассыльный забрал у водителя чемодан и так же мгновенно исчез.

Комэск и командир по правому борту пошли к носовой надстройке. Присутствие на борту старшего начальника всегда создаёт командиру некое неудобство, возникает ощущение затянувшегося экзамена, но в этот раз Касатонов никакого дискомфорта не ощущал – успешное решение задач во время прошедшего визита и несколько проведённых вместе дней составили у командира исключительно положительное мнение об адмирале.

Командир проводил Трофимова до дверей флагманской каюты, у дверей которой застыл вестовой, назначенный для обеспечения контр-адмирала. В каюте около стола стоял тот самый чемодан, который исчез вместе с рассыльным.

— Командир, я сейчас размещусь и поднимусь на ходовой мостик.

— Есть! – Касатонов вышел из каюты и убыл на главный командный пункт.

Через несколько минут командир 8-ой эскадры появился на ГКП и запрещающе помахал рукой, когда вахтенный офицер уже был готов крикнуть: «Смирно!».

— Занимайтесь своими обязанностями, я просто буду наблюдать, — контр-адмирал прошёлся по ходовому мостику и внимательно его осмотрел. Особое внимание он уделил средствам связи, экранам навигационных РЛС, автопрокладчику с закреплённой на нём картой района плавания. Многое на ходовом мостике отличалось от штатного оборудования кораблей проекта 68бис, которое было знакомо Трофимову. В частности, на ходовом был установлен тот самый автопрокладчик, а также дополнительная навигационная РЛС «Дон», которая позволяла командиру из своего кресла контролировать навигационную обстановку.

Всё было удобно, эргономично и красиво. Адмирал с интересом рассматривал аккуратно оформленные справочные материалы, закреплённые на доступных для взгляда командира и вахтенного офицера местах. Идеальная чистота. Матросы и старшины в чистом белом и аккуратно выглаженном рабочем платье, вахтенный офицер, спокойно и грамотно выполняющий свои обязанности, отдающий команды по громкоговорящей связи исключительно в соответствии с «Командными словами». Комэск вышел на крыло сигнального мостика и стал с удовольствием наблюдать за докладом командира БЧ-1 (штурмана) командиру корабля с рекомендациями на отход от причала. Контр-адмирал Трофимов ранее командовал четырьмя кораблями – тральщиками Т-17 и Т-15 проекта АМ, переданными в состав советского ВМФ американцами по Ленд-лизу в годы войны, эскадренным миноносцем проекта 30бис «Отрадный», лёгким крейсером проекта 68бис «Александр Невский». Он вспомнил, как в своё время точно также докладывал своим командирам решения на отход от причала. Штурман, слегка взволнованный присутствием адмирала во время его доклада командиру, передал командиру планшет с решением. Касатонов вопросительно посмотрел на комэска, но тот сказал: «Командир, я только буду наблюдать за Вашими действиями, поэтому работайте по Вашему плану».

Ровно в 10.00 были отданы швартовы и «Проворный» начал отход от Минной стенки, выбирая якорь-цепи шпилями. Чуть ранее по Севастопольской бухте прошёл бпк «Сообразительный», за ним проследовал крейсер «Дзержинский» под флагом Министра обороны СССР. «Проворный», выбрав якоря, занял назначенную заранее позицию в 10 кабельтовых за крейсером.

Командир эскадры внимательно наблюдал за действиями командира корабля. Внезапно ему вспомнилось, как он выходил в море в бытность свою командиром крейсера «Александр Невский» с командующим Северным флотом адмиралом Владимиром Афанасьевичем Касатоновым – отцом командира «Проворного». Это был очень запоминающийся выход в море – тогда пришлось спасать в штормовом море матроса с рыболовецкого траулера. Трофимов вспомнил, как тактично и уважительно вёл себя адмирал Касатонов во время пребывания на крейсере. Ныне Адмирал Флота Владимир Афанасьевич Касатонов был Первым заместителем Главнокомандующего ВМФ СССР.

Манёвры проходили в строгом соответствии с утверждёнными планами, однако периодически офицеры Генерального штаба, сопровождавшие Маршала Гречко, давали вводные, немедленно отрабатываемые штабами и кораблями.

Интенсивность манёвров была запредельной, боевые упражнения и стрельбы следовали одно за одним. Проводились артиллерийские стрельбы по пикирующим мишеням ПМ-6Г, отражались атаки подводных лодок условного противника. Кульминацией манёвров была высадка десанта в районе мыса Опук, схожему по природно-географическим условиям с аналогичными местами на побережье Турции.

Министру обороны было показано, как говорится, море огня!

Горшков верил командирам своих кораблей и верил в вооружение кораблей. Все стрельбы происходили безукоризненно! Ни одного сбоя! Министр обороны Маршал Советского Союза Гречко и Начальник Главного политического управления генерал армии Епишев выразили Горшкову своё удовлетворение. После высадки десанта корабли Черноморского флота должны были пройти в Средиземное море для участия в учениях 5-ой эскадры в зоне её ответственности.

Бпк «Сообразительный» и крл «Дзержинский» начали движение в направлении пролива Босфор, а «Проворный» получил вводную – обеспечить полёты стратегической авиации, отрабатывающей удары по объектам в глубине обороны противника, а также действий транспортной авиации, имитирующей высадку десантно-штурмовых соединений ВДВ.

«Проворный» следовал в западную часть Черного моря. Контр-адмирал с удовольствием беседовал с командиром корабля, невольно сравнивая его с отцом, о котором у Трофимова сохранились исключительно хорошие воспоминания. Погода благоприятствовала, видимость полная, в чёрном небе висел узкий серп месяца, создавая на глади моря серебряную лунную дорожку.

Помня о том, что командир некурящий, Трофимов тактично выходил на левое крыло сигнального мостика, чтобы выкурить сигарету «Золотое Руно». Касатонов же считал своим долгом сопровождать адмирала. Во время одного из таких перекуров вдруг прозвучал доклад сигнальщика:

— Ходовой, сигнальный правый, справа 30 градусов дистанция 80 кабельтовых наблюдаю периодически проблесковый огонь жёлто-оранжевого цвета!

— Товарищ адмирал, прощу разрешения убыть на ходовой, проверю информацию.

— Добро, — ответил Трофимов.

Касатонов убыл на ходовой, а адмирал неторопливо докурил сигарету и направился вслед за командиром.

— Цель малоразмерная, пеленг 305 градусов, дистанция 75 кабельтовых, следует курсом 270 градусов, скорость 5 узлов! – доложил вахтенный офицер.

Трофимов взял бинокль и вышел на правый сигнальный мостик. Мощная оптика приблизила мигающий огонёк и в какой-то момент адмирал увидел покатую рубку подводной лодки.

— Командир, это подводная лодка в надводном положении. Наши лодки проблесковых огней не несут, так что это явно наши недруги-турки!

— Скорее всего – турок, — согласился командир и приказал сигнальщику, — запросить светом национальную принадлежность цели.

Сигнальщик защелкал шторками ратьера, посылая в сторону цели световые точки и тире вызова.

— Командир, Вы от турка слишком много хотите! Он же мало того, что турок, так ещё и подводный турок. Сейчас они полчаса будут искать свой ратьер, потом будут вспоминать азбуку Морзе, потом искать Международный свод сигналов, а когда всё найдут – им уже надо будет погружаться. Пусть связисты на 16 канале запросят принадлежность по УКВ-радиосвязи. Есть у Вас на борту кто-нибудь со знанием английского?

— Так точно, есть! Но у меня все вахтенные офицеры подготовлены к общению с иностранными кораблями и судами. Вахтенный офицер! – скомандовал командир в микрофон «Каштана», — запросить на 16 канале национальную принадлежность подводной лодки и характер действий.

— Есть, товарищ командир! – тут же отозвался вахтенный офицер.

Трофимов вновь закурил сигарету. Сладковатый аромат «Золотого руна» приятно ощущался даже на открытом воздухе.

— Товарищ командир, отозвалась лодка! Это турецкая подводная лодка бортовой номер 011. Ведёт поисковые действия.

— Командир, срочно доложите оперативному флота об обнаружении подводной лодки. И прикажите включить «Ангару» — надо посмотреть, что за поисковые действия ведёт эта подводная лодка.

Трофимов ещё не докурил сигарету, как на фок-мачте закрутилась лепестковая антенна радиолокационной станции «Ангара».

— Ходовой – боевой информационный пункт, в секторе 290 – 300 градусов, дистанции 35 – 40 километров цель групповая воздушная, предполагаю самолёт и четыре вертолёта. На запрос не отвечают.

— Ещё более интересно становится, командир, доложите оперативному флота. Будем разбираться, что здесь за собачью свадьбу турки устроили.

Через несколько минут на ходовом появился командир дивизиона связи с планшетом с закреплённым на нём блоком телеграмм ЗАС.

— Товарищ контр-адмирал, разрешите обратиться к командиру?

— Обращайтесь, товарищ старший лейтенант.

— Товарищ командир, телеграмма ЗАС от «Рябины», — комдив протянул Касатонову планшет.

Командир внимательно прочитал телеграмму и доложил адмиралу:

— Оперативный флота сообщил, что 3 часа назад в точке с координатами широта … долгота … потерпел крушение самолёт F-4 «Фантом» турецких ВВС. Турки просят все суда в западной части Чёрного моря соблюдать осторожность и усилить наблюдение за морем. Два пилота истребителя-бомбардировщика катапультировались.

— Ясно, давайте-ка, командир, вызовем штурмана, пусть нанесёт обстановку на карту, а мы подумаем о дальнейших действиях. Да, и ещё – пусть штурман захватит лоцию западной части Черного моря, метеосводки за последние 4 часа и фактическую погоду на настоящий момент. А чаем меня, Игорь Владимирович, угостите?

Попивая крепкий чай из стакана в красивом тяжёлом подстаканнике, Трофимов наблюдал, как штурман сноровисто наносил на карту обстановку. Контр-адмирал открыл лежащую на краю автопрокладчика лоцию, нашёл нужный раздел и начал читать, периодически поглядывая на карту.

Касатонов вспомнил, что контр-адмирал Трофимов, будучи начальником штаба, а потом командиром 8-ой эскадры, занимался в Индийском океане, в том числе, и вопросами обеспечения советской космической программы. Некоторые наши космические объекты приводнялись в Индийском океане, поэтому нашим кораблям и судам было необходимо в кратчайший срок обнаружить и поднять приводнившиеся аппараты. Причём за нашими аппаратами охотились и американцы, но советские корабли всегда успевали первыми. Командир эскадры являлся автором единственной в ВМФ методики поиска приводнившихся космических аппаратов.

Отложив в сторону лоцию и внимательно изучив нанесённую штурманом обстановку, контр-адмирал вдруг хитро улыбнулся:

— Командир, турки – они и есть турки! Не там они ищут, не там! Посмотрите – они всё время летают в районе падения «Фантома», а здесь есть устойчивое сезонное течение, лётчиков в их надувных лодочках уже снесло на миль 10 – 12 на север, тем более что в последнее время господствовал ветер южных румбов, то есть и течение, и ветер вместе несут их на север.

Трофимов начертил на карте сектор от вероятного места падения самолёта, взял из штурманской готовальни циркуль и на этом секторе нанёс две дуги окружностей с дистанциями 9 и 13 миль.

— Ну что, командир, надо обследовать район.

Касатонов доложил оперативному флота, что принял решение следовать в район возможного нахождения пилотов, после чего продолжит выполнение поставленной задачи.

На «Проворном» усилили сигнально-наблюдательную вахту. Корабль шёл курсом на сектор возможных мест нахождения лётчиков. Касатонов и Трофимов негромко беседовали, адмирал интересовался прохождением службы командиром. Внезапно он сказал:

— А Вы знаете, командир, ведь я Вам очень завидую! Вы командуете новейшим кораблём, у Вас ещё вся служба впереди. Мне довелось командовать американскими тральщиками «амиками», как их тогда называли, потом эскадренным миноносцем «тридцатка-бис», затем крейсером 68бис проекта. Есть у меня даже допуск к управлению танкером – времена были такие, что в любой момент можно было попасть под сокращение и оказаться на гражданке без пенсии. Поэтому в один из своих отпусков сдал экзамены в Черноморском морском пароходстве. Но мне повезло – не пригодился мне допуск к управлению танкером. Все корабли, которыми я командовал – это уже корабли из прошлого. А Вы служите на корабле будущего! Я ходил на паросиловых, мазутных кораблях, а у Вас газотурбинный красавец, который мгновенно набирает ход, который может сняться со швартовых через 15 минут, если не проводить холодную прокрутку турбин, не так ли, командир?

— Так точно, товарищ контр-адмирал, — несколько удивлённо ответил Касатонов. Откуда у Трофимова такая информация?

— Не удивляйтесь, командир, я перед тем, как идти к Вам на корабль, беседовал с Начальником Технического управления флота и ещё с рядом специалистов. Корабль, на котором выходишь в море, надо себе представлять и иметь понимание его возможностей.

Внезапно радиометрист навигационной РЛС доложил вахтенному офицеру:

— Прямо по курсу на дистанции 25 кабельтовых наблюдаю малоразмерную цель!

— Десять градусов вправо по компасу! Обе машины вперёд самый малый! – мгновенно среагировал командир.

«Проворный» стал замедляться, через пару минут сигнальщики левого борта доложили, что наблюдают пуск ракеты красного огня.

Командир и контр-адмирал вышли на левый сигнальный мостик и увидели в мерцающем свете ракеты на поверхности море две оранжевые надувные лодки, в каждой из которой сидел лётчик в таком же оранжевом комбинезоне.

Командир осторожно подвёл корабль к дрейфующим лодкам с наветренной стороны, чтобы прикрыть своим бортом от набегающих с южных румбов волн.

— Командир, доложите оперативному дежурному флота об обнаружении турецких лётчиков. Что Вы собираетесь предпринять?

— Спущу рабочий барказ и подниму летчиков на борт.

Трофимов внимательно рассматривал в бинокль турецких пилотов.

— Судя по всему, медицинская помощь лётчикам не требуется. Хоть они и являются нашим вероятным противником, но если мы их поднимем на борт, то можем переломать им судьбы – они потом будут всю жизнь оправдываться, что мы их не завербовали. Поэтому попросим оперативного дежурного флота связаться с нашим военным атташе в Стамбуле и передать туркам наши координаты и сообщить, что их пилоты найдены. А пока пусть связисты пытаются докричаться до их подводной лодки с тем же самым сообщением.

Командир «Проворного» слушал адмирала с некоторым изумлением – Трофимов открылся ему с новой стороны – это было истинное уважение к противнику и просто человеческое отношение к военным чужого государства. А связь с турками через военного атташе – чувствовался громадный опыт взаимодействия с военными органами различных государств в Индийском океане.

Турецкие пилоты никакой активности не проявляли.

Командир приказал включить палубное освещение, поднять сигнал фонарями «Ограничен в возможности маневрировать» по Правилам предупреждения столкновения судов в море, каждые 10 минут пускать красную ракету.

Не прошло и тридцати минут, как из БИПа доложили, что работавший в районе турецкий самолет и два вертолёта идут курсом на корабль.

— Прекрасно, командир, направьте прожектор в сторону лодок, сейчас они поднимут лётчиков к себе на борт, а мы продолжим движение.

Первым, естественно, появился самолёт и начал описывать круги вокруг «Проворного». Летчики в лодках стали радостно махать руками в сторону советского корабля и в сторону своего самолёта. Спустя десять минут появились и два вертолёта. «Проворный» отошёл на пару кабельтовых, чтобы не мешать действиям спасателей. Они работали споро и профессионально – один из вертолётов завис над лодками, потом на тросе был спущен спасатель, который опустился в воду рядом с лодкой и одел на пилота специальный пояс. Спасатель вместе с лётчиком были подняты в вертолёт. Через пару минут подняли и второго пилота. Второй вертолёт проделал аналогичные операции с оставшимися на поверхности моря пустыми спасательными лодками. Вертолёты дважды облетели «Проворный», из открытых проёмов борта были видны радостно приветствовавшие советских моряков спасённые пилоты. Через несколько минут уже ничто не напоминало о только что счастливо закончившейся спасательной операции.

«Проворный» выполнил задачи обеспечения полётов авиации и вовремя, к 8.00 следующего утра, прибыл к Босфору для следования через проливную зону.

После выхода кораблей в Средиземное море, Горшков приказал всем стать на якорь в точке №10, у банки Джонсона. Там уже поджидали корабли и подводные лодки, которые должны были принимать участие в учениях 5-ой эскадры. Несмотря на достаточно свежую погоду, Главком приказал всем командирам прибыть на крл «Дзержинский» на торжественный обед, который давал Министр обороны. Естественно, были приглашены и посредники.

Касатонов наблюдал, как представлялся Маршалу Советского Союза А.А.Гречко контр-адмирал Трофимов. Гречко, генерал армии Епишев (Начальник Главного Политуправления СА и ВМФ) и Главнокомандующий ВМФ несколько минут тепло беседовали и о чём-то расспрашивали Трофимова. Тот обстоятельно и спокойно отвечал. Затем Горшков отдельно переговорил с ним.

На торжественном обеде были по приказу Гречко выставлены спиртные напитки. Министр также потряс всех командиров тем, что, когда ему представлялся командир балтийского крейсера «Октябрьская революция» капитан 2 ранга Ю.И.Мажаров, Министр неожиданно произнёс: «Поздравляю Вас – Вы капитан 1 ранга!»

Такого командиры ещё не видели!

Затем были учения, боевая работа, поисковая операция – Главнокомандующий демонстрировал Министру оборону, на что способен наш флот. Во время учений А.А.Трофимов находился на флагманском корабле 5-ой эскадры рядом с В.М.Леоненковым, и только после завершения основных эпизодов учений вернулся на «Проворный».

19 июня, когда по плану учения корабли должны были возвращаться в Чёрное море, «Проворному» приказали следовать в точку рандеву с гидрографическим судном «Семён Челюскин», входившим в состав 8-ой эскадры, чтобы контр-адмирал А.А.Трофимов перешёл на него.

Командир приказал спустить катер для осуществления перехода к борту «Семёна Челюскина». Корабли лежали в дрейфе на стеклянной глади Средиземного моря в паре кабельтовых друг от друга.

Командир проводил адмирала до правого, парадного трапа. Трофимов остановился, рассыльный передал в катер адмиральский чемоданчик. У трапа выстроились дежурный по кораблю и фалрепные. Командир эскадры отвёл командира «Проворного» на пару шагов от трапа и сказал:

— Игорь Владимирович, я редко кому говорю такие слова, но Вы отработали свой экипаж, свой корабль просто безукоризненно. Мне очень приятно было работать вместе с Вами. Но, уж не обессудьте, я подготовил для Вас некоторые замечания, которые, я уверен, Вы примите правильно.

Адмирал достал из кармана тужурки сложенный вдвое конверт и передал командиру.

— По Вашим действиям во время учений я доложу Главнокомандующему исключительно в положительном плане. И ещё – Вам должно быть интересно – когда я был командиром крейсера «Александр Невский», мне довелось выходить в море с Командующим Северным флотом адмиралом Касатоновым – Вашим отцом. В тот раз мы спасли в море в штормовых условиях моряка с рыболовецкого траулера. В этом походе мы с Вами спасли двух турецких лётчиков. Как любит говорить наш Главком – теория парных случаев! Вот такие бывают совпадения! До свидания, товарищ командир, надеюсь, что это не последний наш совместный выход в море. Желаю счастливого плавания!

— Спасибо, товарищ контр-адмирал, желаю счастливого плавания!

Трофимов привычно спустился по забортному трапу в катер и под звуки горна, играющего «Захождение», начал переход к «Семёну Челюскину».

Командир «Проворного» проследил, как катер с адмиралом подошёл к борту гидрографического судна, как Трофимов дал знак командиру катера – отваливай, и как на грот-стеньгу «Челюскина» быстро поднялся должностной флаг командира эскадры с двумя белыми звёздами на красном полотнище.

Командир поднялся на ходовой.

— Вахтенный офицер, поднять сигнал «Желаю счастливого плавания»!

На начавшем движение «Семёне Челюскине» в ответ поползли на сигнальном фале к ноку реи три маленьких свёртка, которые сразу после подъёма «до места» раскрылись и затрепетали на ветре флагами сигнала «Благодарю за добрые пожелания!». Командир 8-ой эскадры контр-адмирал Трофимов убывал на очередную боевую службу в Индийский океан. Командир «Проворного», после подъёма катера, повёл свой корабль на соединение со следующими к Дарданеллам силами Черноморского флота.

А спасённые в Чёрном море турецкие лётчики так и не узнали, кому они обязаны своей жизнью!

21 сентября 2023 года.