— Дима! — обратился Васильцев к «пому», склонившемуся над прокладочным столом: — Ты вахты уже расписал? Ставь меня на «собаку» или с четырех. Люблю бдеть ночью — а с утра ты и без меня личный состав займешь-замучаешь — пока я хрючить после вахты буду. А уж после обеда или вечером я буду грузить память и извлекать сознательность
— Угу — согласно буркнул тот, и добавил: — Вполне резонно! Кроме вахт и политзанятий ничем тебя не грузим.
Бобровский несколько отвлекся, рисуя на планшете сектора допустимых пеленгов, которые должны были контролировать вахтенные офицеры в свое время. И делая пометки в своей потрепанной записной книжке
— Если вдруг понесет… — но тут же сам себе возразил: — Ага! Сейчас! Вместе с бриделем… Но — положено!
— Чего ты такой злой сегодня? С ножа, что ли, покормили? — поинтересовался командир.
— Будешь тут злой… вообще — верно, надо, даже упав мордой в…, искать хоть что-то светлое!
— Слова не мальчика, но мужа! — одобрил Жеребчиков.
На юте свободные от вахты матросы, мичманы и офицеры ловили рыбу прямо с борта. И не без успеха — камбузный лагун заполнен больше, чем на половину. Разнокалиберная треска, приличные красные окуни и даже несколько зубаток среднего размера. Оказывается, шло соревнование между «маслопупами» и «рогатыми». Причем — не в пользу «механических сил». Ревнивый механик, появившийся из каюты с замасленной ветошью, которой он вытирал руки, узнав, что его питомцы проигрывают, прекратил рыбалку и выдал каждому из рыбаков свое персональное задание — с объемом работ и временем доклада.
— Да!!! У Михалыча не забалуешь! Не умеют его «отличники» рыбу ловить — так может, хоть что-то другое получится… — ехидничал замполит, и спросил у Жеребчикова:
— Разве можно вытереть руки от масла масляной же тряпкой? —
— Ты знаешь, у Сергея Михайловича иногда получается — он вроде бы усредняет уровень замасленности поверхностей…
— А-а-а! — понятливо протянул Васильцев, а я-то думаю…
— Прямо Хазановы!!! — удивленно развел руками механик. — Вот пошли бы лучше в кают-компанию «козла» забить! Все польза хоть какая-то! Слушай, «варяжский гость», котел-то сейчас прямо запускают, но на всё-про-всё — полчаса! Мыться будете на форсаже!
— А нашему «меху» всегда даже воды жалко! — сказал Бобровский
— И снега зимой — тоже! — подтвердил Жеребчиков.
— Но-но! Святое — не трожь!
Так, в обычной рутине «по якорному», во взаимных подначках прошел вечер. Новые фильмы, которые притащил с собой Васильцев, пришлись кстати. А кино в море — это, братцы, был процесс!
Была на вооружении такая киноустановка «Украина» с 16-миллиметровой пленкой, был «кинокрут» — с допуском и удостоверением, были фильмы — на 60% черно-белые, сухая пленка часто рвалась… и «кинокрут» получал в свой адрес все словесные конструкции местных юмористов, соревнующихся между собой в остроумии, пока он ее клеил. А то, из-за перепадов в корабельной сети лампы вдруг делали «Бденц!» и гасли. На то у зама был запас, добытой всеми правдами и — часто — неправдами. «Шило», как эквивалент свободно-бутылируемой валюты решал и эти проблемы, а как же! Бывали неисправности и посложнее — тогда весь экипаж объединялся в борьбе с нею и лучшие «черепа»-умы экипажа получали возможность отличиться!
А фильмы достать? Сколько было в гарнизоне копий хорошего фильма? (И в те времена — хорошие фильмы — тоже были редкостью). Одна, ну — две! А кораблей и всяких рот? Как минимум десятка три! Вот то-то! Отсюда и важный статус кинокрута! Да еще — почти свободное увольнение два раза в неделю — за фильмами, в город, где можно было прикупить для «братвы» что-то вкусное или что-то нужное. А вы говорите! Сейчас-то — сунуть в пасть ДВД-шнику компашку с пиратскими фильмами — ни ума, ни фантазии не нужно. Тут любой сгодится! Вот отсюда — и статус! Да раньше просмотр фильма — событие и процесс — а сейчас — фильм посмотреть — как воды испить — было бы желание… все-таки, с развитием прогресса от нас кое-что важное и человеческое безвозвратно уходит… Даже — вкус кино… Когда что-то становится легкодоступным и избыточным — все теряет свою остроту и сладость… уходит что-то… закон всемирной энтропии!
А пока — и матросы, и мичманы, и офицеры смотрели себе спокойно фильм в одном из кубриков и смеялись — в который раз! — над приключениями его героев. Потом, прямо с разгона, пошел новый фильм — сладкое на десерт!
Командир корабля Николай Жеребчиков сел в своей каюте у открытого иллюминатора, включил старенький вентилятор и сидя читал в «Роман-газете» «Битву железных канцлеров» Пикуля. Было непривычно жарко — настежь распахнутый пуанколавр на системе вентиляции гнал в каюту теплый воздух с запахом гретого железа и горячего масла.
Большой толстый серый корабельный кот Шкипер с пушистой шубкой, серого мышастого окраса, лежал у него на коленях и громко урчал, довольный лаской и сытостью — только что опустошил мисочку отварной рыбы.
Суровая мужская дружба! А в их отношениях были времена и похуже… А вы не знаете эту историю? Ну, как же?
(продолжение следует)