Жили-были муж с женой: богатырь Рослан и Окрайна румяна. Жили ладно да славно, двоих детей народили — девочку Лушеньку и парнишку Донца. Любил Рослан свою Окру, подарки дарил знатные, то бусы нефритовые, то платьице из ткани газовой воздушно-кисейной — ничего не жалел. Каталась Окра, как сыр в масле. И вот подарил муж любимой супружнице ещё сынишку — Кыримчика. Но стала тут мать на сторону поглядывать и объявила вдруг супругу законному, что уходит от него и детей с собой забирает. Опечалился Рослан, но не в его правилах было, силой кого удерживать — и отпустил жену с детьми с миром на все четыре стороны.
Нашла себе Окра ухажера нового — заокенского — Сашу Натановича из семьи богатой престижной, нуворишеской. Саша сам оказался не промахом: всё, говорит, для тебя сделаю и в семью свою возьму, только пусти пока пожить к себе детей моих База и Военовича. Где посулами, где подачками малыми совсем задурил голову Окре. Забыла откуда сама родом Окрайнушка, всё перед хахалем новым стелется — очень в семью новую Натановну чужедальнюю инородную ей жаждется. Чает-думает, там богатство её да великий почёт ожидает прям. Детей своих позабросила совсем: Кыримушку малого запустила, а на старшеньких и вовсе руку подымать начала. Чтобы не перечили, значит, матери. Чтобы не смели поперёк слово сказывать.
Не выдержал Керимка материнской нелюбви да неласки и сбежал к тяте родимому. Рассказал ему всё, как сталося.
Как услышал Рослан вести лихие — как миролюбив ни был, а и то не сдержался. Ты, сынок, говорит, посиди покуда дома, а я пойду старшим детям на выручку. Оне уж не маленькие — пусть решают, как быть — самоопределяются. А жене моей бывшей не позволю боле руку поднять на кровинушек. И пошёл, суробо брови насупя, заступаться за Лукерью и Донцека. Как узнал заокеанец Нат-ович, что богатырь Росланович из сурового рода Рюриковичей да Романовых идёт миром проблемы бывшей своей решать — так и свалил за бугор со своими посулами. Из-за бугра-окияна лишь что-то кричит, стращать, значит, пробует Рослана. Что кричит — издалека не слыхать: буйно море шумит, волны пенятся…