На параде к тёте Наде молодой комиссар
Подошёл и сзади-сзади зорко смотрит в небеса
Флот воздушный, флот воздушный в небесах, в небесах,
Тёте Наде стало душно в длинных байковых трусах
Игорь Эринбург. На параде к тёте Наде
«Парад (по-французски) – торжественный смотр войск или прохождение войск. Военно-морской парад – это смотр и прохождение кораблей перед сюзереном и обществом с целью демонстрации военно-морской мощи и готовности к решению свойственных морских задач. В России традиция парадов зародилась при Петре I. В 1698 году, находясь в Англии в составе Великого посольства, молодой царь наблюдал за манёврами британского флота на Спитхедском рейде. Это зрелище произвело настолько сильное впечатление на Петра I, что он решил перенять традицию проведения монарших смотров и морских парадов для создаваемого в то время Азовского флота. Первый в России флотский смотр состоялся летом 1699 года на Таганрогском рейде Азовского моря. В августе Азовский флот в составе 28 судов провёл манёвры под командованием адмирала Ф.А. Головина, державшего флаг на 62-пушечном корабле «Скорпион». В 1714 году, 27 июля (7 августа по григорианскому стилю), российский флот одержал первую крупную морскую победу у мыса Гангут над шведами. «Гангутский триумф» стал первым праздником новой столицы России. И в Санкт-Петербурге в честь этой традиции на рейде были выстроены захваченные шведские суда. С тех пор в день первой победы русского флота под Гангутом 27 июля (7 августа) на всех флотах России стали проводится военно-морские парады при огромном стечении зрителей и обязательным приглашением заграничных дипломатов. Пусть знают и видят военно-морскую мощь России. В СССР военно-морские парады стали проводиться 24 июля с 1939 года по решению Совета народных комиссаров, а с 1980 года день ВМФ был перенесён на последнее воскресенье июля и с тех пор праздновался в СССР и нынешней России. Долг чести всех моряков провести военно-морские парады с наивысшим качеством.
Военно-морские парады безусловно великолепные зрелища для тех, кто в них не участвует и не обеспечивает. Приятно видеть загорелые лица моряков в красивейшей морской форме, наградами, золотым шитьём парадной формы и традиционными для ВМФ кортиками – оружием офицеров и мичманов.
Для тех, кто участвует в парадах или их обеспечивает безусловно это огромнейший труд связанный и с приготовлением корабля и формы одежды и участвующей в обеспечении техники, и оружия. Это, как минимум, одна-две репетиции парада, отрыв от регулярных сходов от берег к семьям офицеров и мичманов.
Военно-морские парады, с точки зрения участвующих, требуют не просто самоотдачи, но и в какой-то мере самопожертвования в том числе своим здоровьем, свободным временем, и особенно своими нервами, за которые так любит дёргать командование, причём порой не стесняясь в выражениях.
Авианосец «Брест» прибыл на Дальний Восток, как раз накануне дня ВМФ. И естественно командование Тихоокеанским флотом СССР изъявило желание не просто отметить его появление в составе флота, но и показать первый на востоке авианосец все жителям Приморья на день ВМФ.
Постоянное место стоянки определили «Бресту» на рейде бухты Руднева, для чего там установили большую бочку на мёртвом якоре. Причал для «Бреста» оказался не готов и время его готовности исчислялось на флоте не месяцами, а скорее всего годами. Жильё для офицеров и мичманов оказалось тоже ещё не готово и семьи вести было некуда. Увольнять на берег матросов и старшин срочной службы тоже было просто некуда. Посёлок был слишком мал. В посёлке был дом офицеров – он же матросский клуб, пара магазинов, кафе «Дельфин» в простонародий называвшейся «большой рыбой». Сразу за посёлком протекала небольшая речушка, а за ней начиналась тайга.
Некоторые начальники похоже даже радовались этому обстоятельству – больше внимания будут уделять службе. А в экипаже царило полное уныние. После почти полугодового перехода из Севастополя на Дальний Восток просто хотелось отдохнуть на берегу, искупаться, побродить по лесу и конечно просто увидеть женщин, привезти семьи.
Отпусков пока не было, так как предстояло представление авианосца Тихоокеанскому флоту и все силы были брошены на подготовку корабля к показу. А после длительного перехода с боевой службы в Индийском океане на корабле было что красить и приводить в порядок, ремонтировать.
Лётчики улетели на свои аэродромы, оставив на корабле дежурную пару самолётов, спасательный вертолёт и человек пять холостых лётчиков, которых пообещали через неделю подменить.
Походный штаб во главе с контр-адмиралом Смелковым сошёл с корабля.
Уволились в запас матросы и старшины, выслужившие положенные сроки на флоте
С уходом штаба, авиаполка и вертолётной эскадрильи и некоторой части матросов корабль даже, как-то обезлюдел. Реже слышался по коридорам шум и смех. Все ушло куда-то вниз в кубрики и каюты.
Однако скучать Тихоокеанский флот не давал и на авианосец «Брест» прибыл штаб бригады во главе с контр-адмиралом Сатулайненом. Контр-адмирал Сатулайнен понравился практически сразу всему экипажу. Высокий, стройный с постоянной улыбкой, даже в самые сложные моменты, ровным и спокойным голосом, без мата, криков, оскорблений особенно тех, кто ниже его по должности и званию, он отличался в лучшую сторону от многих адмиралов с которыми приходилось ранее сталкиваться.
Совещание офицеров в салоне кают-компании офицеров через день после захода в бухту Руднева. Собранные офицеры разместились на своих местах. Самые многочисленные боевые части БЧ-5 и БЧ-7 (бывшая РТС) на длинных угловых диванах. Командиры боевых частей впереди в отдельных широких и удобных креслах. На диванах подчинённые с блокнотами и ручками. Флагманские специалисты рядом с подведомственными боевыми частями.
В салон кают-компании вошли контр-адмирал Сатулайнен и командир корабля капитан 1 ранга Гиоев.
— Товарищи офицеры – прокричал старпом.
Все стали вставать. Старпом хотел доложить, но адмирал жестом руки остановил его.
— Не надо командовать. Здравствуйте товарищи офицеры – и на давая ответить продолжил – тут мы с командиром обсудили, поставленные флотом задачи и теперь хотим с вами посоветоваться и дать ценные указания до дня флота.
Он оглядел всех офицеров. Все сидели с блокнотами в готовности записывать ценные указания.
Адмирал усмехнулся и продолжил:
— На день флота командование флота приняло решение об участии вашего авианосца в параде кораблей. Командир сказал, что вы знаете. Но перед каждым из вас стоит масса задач. Завтра переходим в Амурский залив и встаём на приготовленные для вас бочки. И там готовимся к параду. Задача всех удивить подъёмом самолётов, вертолётов, облётом трибун и подготовить маршрут показа. Люди должны увидеть «Брест» своими глазами, увидеть его возможности. Это надо сделать с наилучшим качеством.
— Какой маршрут показа? Мы ждём гостей? – спросил удивлённый командир, посмотрев на адмирала.
— Какой, какой? Ваш основной маршрут показа. Он должен быть готов всегда — усмехнулся адмирал.
— Я думал, что мы после прохождения уходим на свою бочку в Руднева – пожал плечами командир корабля
— Гражданских я думаю не будет – ответил Адмирал – но комфлота будет точно и скорее всего после парада прилетит на вертолёте. А кто будет с ним можно только догадываться. Возможно, что первый секретарь Приморского обкома партии с сопровождающими лицами. Скорее всего командующий привезёт командующего округом. А как же ты хочешь? – увидев удивлённые глаза командира усмехнулся адмирал – первый такой корабль на флоте. Все захотят увидеть. А значит в салоне должны быть накрыты столы. Я своему замкомбрига по политчасти уже приказал, чтобы он по сусекам поскрёб и нашёл чем накрывать столы, решил со снабженцами эти вопросы. Или ты думаешь Виктор Александрович, что командующий придёт посмотрит и уйдёт? Нет, на востоке так не делается. Здесь хлебосольные хозяева должны не ударить в грязь лицом. Настраивай своих командиров БЧ приводить в порядок маршрут показа. Он у вас готов?
— Так точно готов, отработан. Но есть два варианта. Один с заходом на ФКП, второй без ФКП.
— И что это такое? — адмирал повернулся к командиру, — а потом вдруг подумав махнул рукой и сказал — основные задачи — это внешний вид «Бреста», маршрут показа — это кают компания и основные посты и личный состав, а это форма парадная номер два, офицеры и мичмана с кортиками. Подъем флагов и флагов расцвечивания. Кстати командир – внезапно вспомнил адмирал – у нас же дело есть ещё. Помнишь? Кто у вас командир БЧ-4.
Командир заулыбался и полез в свой небольшой портфель.
Мансур встал со своего кресла и представился:
— Командир БЧ-4 капитан-лейтенант Асланбеков.
— Асланбеков? Тот самый? – адмирал посмотрел на командира – сейчас вручим или потом, после парада?
Командир пожал плечами, мол ваше дело товарищ адмирал.
— Ладно давай всё сюда. Чего ждать и тянуть кота за причинное место.
Командир вынул из портфеля несколько комплектов новых парадных с золочением погон. К каждому были привязаны ниткой бумажки. Он из общей массы выбрал одну пару и протянул адмиралу.
То взял внимательно прочитал бумажку и прочитал:
— Приказом главнокомандующего ВМФ номер – адмирал назвал номер с одним нулём впереди — капитан-лейтенанту Асланбекову присвоено очередное воинское звание капитан 3 ранга. Капитан-лейтенант Асланбеков ко мне.
Мансур на ватных ногах подошёл к адмиралу. Он не ожидал, что очередное воинское звание придёт. Он думал, что ещё не отправили в Москву представление.
Командир встал к белому роялю, разложил на нём погоны и улыбкой, как бы успокоил Мансура, что все нормально.
— Товарищ адмирал. Капитан лейтенант Асланбеков прибыл по вашему приказанию – чётко доложил Мансур.
Адмирал вручил Мансуру погоны и пожал руку и сказал:
— Поздравляю товарищ капитан 3 ранга. Я уверен, что мы сработаемся с вами. Командир корабля положительно вас охарактеризовал и вам присвоено воинское звание по праву. Теперь вы уже догнали моего флагсвязиста – он посмотрел в сторону стола связистов и увидел сидящего там улыбающегося флагсвязиста.
— Замена готовая мне, товарищ адмирал – тихо сказал тот.
— Послужи еще пару лет, а потом мы и подумаем, а пока на «Бресте» пусть служит. Здесь сейчас важнее – ответил адмирал
Мансур повернулся на 90 градусов и громко на весь салон кают-компании ответил:
— Служу Советскому Союзу.
Адмирал наклонив голову хитро улыбнулся и потом серьёзно сказал:
— А теперь товарищ капитан 3 ранга скажу дополнительно, — Мансур повернулся к нему — что на вас лежит во время парада большая ответственность. Это подъём военно-морских флагов и обеспечение связью корабля и всего парада. Это речь командующего, который будет говорить её с вашего корабля, поздравлять всех и обеспечение прохождения кораблей, после осмотра командующим, и естественно подъём авиации. Справитесь?
— Так точно товарищ адмирал. Справлялись уже – с улыбкой ответил, повернувшись Мансур.
— Садись – по-дружески приказал адмирал улыбнувшись и хлопнув Мансура по плечу. – кто следующий Виктор Александрович?
Мансур сел. Сразу ему пожали руки, сидевшие рядом замполит Дьяконов и Женя Гвезденко, Миша Колбасный, старший инженер Сергей Бурыкин, командир групп.
Адмирал продолжал вручать погоны офицерам корабля. В БЧ-4 Женя Гвезденко, и Володя Колбасный тоже получили капитанов 3 ранга, а замполит Леонид Дьяконов и старший инженер Бурыкин капитан-лейтенантов. Все лейтенанты БЧ-4 получили звания старших лейтенантов.
После того, как было закончено вручение очередных званий адмирал задал дежурный вопрос:
— Вопросы есть? Кто не знает, чем должен сегодня, завтра и послезавтра заниматься?
Внезапно со стола, где сидели офицеры БЧ-5 вверх протянулась тонкая рука:
— У меня вопрос товарищ адмирал.
— Это кто? – спросил адмирал с недоумением посмотрев на командира корабля.
— Это лейтенант Хромов – выпускник училища имени Дзержинского. У нас командир трюмной группы – командир даже как-то смешался.
Он тоже не знал, что хочет спросить лейтенант.
— Слушаю вас товарищ лейтенант – повернулся адмирал к лейтенанту.
Лейтенант встал, одёрнул кремовую рубашку. Чувствовалось, что он волнуется.
— Тттоварищ адмирал. Лейтттенант Хромов. Командир ттттрюмной группы – лейтенант говорил как-то заикаясь, чувствовалось, что он сильно волнуется — ситтттуация такая. Нехорошая для меня. Но что-то делать надо. У меня приехала сегодня в посёлок Тихоокеанский из Ленинграда жена с маленьким сыном. Годик емммму. Приехали жёны ещё нескольких офицеров и мичманов. Схода на берег сейчас нет и не предвидится. Завтра уйдём во Владивосток. Связи с берегом тоже нет. А что им делать? Мы волнуемся и переживаем за свои семьи.
Адмирал хмыкнул посмотрел на командира, потом осмотрел всех офицеров, потом обратился ко всем:
— Правильный и своевременный вопрос товарищ лейтенант. Раз такое произошло. От этого нам никуда не деться. Семьи, есть семьи – вздохнул он и посмотрел на командира — и много таких у вас?
— Таких пока три офицера и четыре мичмана – во всяком случае о других случаях мне не докладывали – ответил командир.
— Дом-то ваш сдадут не раньше, чем через месяц. Вы, что не знаете? Что делать будем командир?
Командир пожал плечаами. Он ждал как решит этот вопрос командование бригады.
— Хорошо. Принимаем решение – стукнул кулаком адмирал по белому роялю, да так, что поморщился, сидевший рядом корабельный дирижёр — под мою ответственность решаем. Сейчас отпустите их на берег на моём катере. Я прикажу на причале дать мой уазик и их отвезут в посёлок. Пусть устраивают семьи у друзей, знакомых, товарищей по училищу. Иначе служба не в радость. Наконец, если не найдут, то просто посмотреть в посёлке квартиры где вечером не горят окна, и соседи точно знают, что там временно никто не живёт, разрешаю взламывать двери и временно вселяться. Отвечаю за всё. Но за личные вещи хозяев, естественно придётся отвечать, если, что-то пропадёт. Составить описи имущества и подписать у соседей, чтобы потом не было инсинуаций. Пока другого способа разместить жён и маленьких детей я не вижу. Пустых квартир у меня нет свободных пока в заднем кармане. Эскадра и база однозначно в такие сроки ничего не дадут. И начнут задавать глупые вопросы — неужели не могли подождать, пока дом построят и подобное.
— Она сама приехала. Я ее не звал пока. для меня это тоже неожиданность – внезапно опять очнулся лейтенант.
— Воспитывать жён надо – рассмеялся адмирал – а моя тоже за мной приехала сразу. Что делать, женщины понимают нашу службу по-своему. Ты ж моя Хоккайда, я тебя Хонсю, за твою Сёкоку я тебя Кюсю.
— Не понял товарищ адмирал – удивился последней присказке адмирала лейтенант.
— Да это поговорка дальневосточных штурманов – пояснил адмирал — так легче запоминать крупные японские острова с севера на юг. Привыкайте северяне, здесь сто километров не расстояние. Кстати теперь вы уже наши дальневосточные и изучение нашего театра входит в ваши функциональные обязанности. Всё командир. Заканчивая совещание. Оставляю тебе своих флажков. Остальные вопросы решайте с ними – сказал адмирал и направился на выход из салона.
— Товарищи офицеры — скомандовал командир.
Все встали. Адмирал, выходя посмотрел на растущие на выходе цветы, хмыкнул и тихо сказал:
— Товарищи офицеры.
Когда все сели, командир сказал:
— Прошу получившим очередные звания, не превращать отмечания в корабельную пьянку. Помните, что у нас на борту штаб, что у нас работы полно, мичмана, старшины и матросы смотрят на вас. Я сомневался сегодня давать вам погоны до дня ВМФ или потом. Адмирал приказал дать сегодня. Кто у нас знает посёлок Тихоокеанский? Поднять руки.
Подняли несколько офицеров ранее служившие на Тихоокеанском флоте. Среди них был Кузьма Гусаченко, назначенный на «Брест» с Дальнего Востока.
Командир внимательно осмотрел всех и потом видимо выбрав скомандовал:
— Гусаченко — вы старший, среди сходящих сейчас к семьям. Всем, у кого прибыли жёны даю по двое суток на устройство семей. Гусаченко тебе самая сложная задача – организовать расселение. Всех. Послезавтра к 12 часам прибываете во Владивосток на 33 причал. Раньше не успеете. Там с дежурным по причалам решаете, как прибыть на корабль. Видимо к нам будут ходить плавсредства или я пришлю за вами баркас к 12 часам. Гусаченко жду тебя вечером с докладом, что все расселены. Выйдешь с причала на связь с любого корабля, и я пришлю за тобой свой катер. Вопросы есть? Убывающие могут убыть.
Три офицера и Кузьма Гусаченко встали и стали пробираться к выходу из салона.
Кузьма Гусаченко был весьма озадачен приказанием командира и Мансур посочувствовал другу.
— Счастливчики – улыбнулся Мансуру начхим Огнинский – знал бы, я своей Ольге приказал бы приехать пораньше и сейчас был бы среди этих счастливчиков. Хотя и без жены сойти было бы неплохо. Адмирал же приказал осваивать этот театр. А начинать надо именно с посёлка. Наверняка там нас ждут одинокие женщины.
Начхим тоже получил звание капитан-лейтенанта.
Мансур улыбнулся ему. Он думал не об этом. До сих пор не верил, что ему вручили очередное звание и разглядывал погоны к которым была прикреплена бумажка с его фамилией и номером приказа Главкома. С благодарностью подумал о командире. Позаботился и ничего не сказал.
— Хорошо все же на «Бресте» служить – подумал он.
— Командиры боевых частей – провести инструктаж офицеров на предстоящие работы. Постарайтесь ничего не забыть. Это и корпус, и маршрут показа, и кубрики, коридоры боевые посты, кают-компания, форма одежды, построение, подъем флагов, полёты авиации и естественно связь – сказал командир, посмотрев на Мансура.
Сидевший среди офицеров БЧ-4 флагманский связист бригады капитан 3 ранга Горелов сказал, с улыбкой почесав затылок:
— Записывайте товарищи, что вы должны обеспечить связь на переходе, на обходе кораблей и при движении вдоль трибун.
И он, раскрыв свой блокнот, стал инструктировать офицеров БЧ-4.
На следующий день вечером в каюту Мансура, который чертил какие-то схемы, постучал Кузьма Гусаченко.
Мансур рисовал схему связи.
— Ну, что всех расселил – спросил он Гусаченко
— Так точно товарищ капитан 3 ранга или пока майор? – встав по стойке смирно, дурачась спросил Гусаченко.
— Уже капитан 3 ранга – усмехнулся Мансур, который сидел в жёлтой рубашке уже с погонами капитан 3 ранга.
— Когда успели? – Кузьма сел на диванчик напротив Мансура.
— Да, почти сразу. Начмед подогнал свою настойку «Чёрные глазки», взамен на потом обещанный коньяк. Ну и отметили с комдивами чисто символически. Только стол убрали. Комдивы пошли продолжать у Жени в каюте, а я извинился. Надо работать.
— А кто инициатор был?
— Кто? Кто? Начхим, начмед и помощник по снабжению естественно. Они же каплеев получили.
— Ясно – рассмеялся Кузьма — звёздочки губами достал из рюмки. Не проглотил? – усмехнулся Кузьма, доставая с полки доску с шеш-бешем. Внутри доски шашки и кубики зашумели перекатываясь.
— А тебе когда третьего ранга — спросил Мансур.
— Не знаю. Как решит Бондаренко. Скоро уже выходят – ответил Кузьма.
— Ясно.
Мансур понял, что не всё так идёт так гладко, как хотелось бы. О давней неприязни Кузьмы с командиром БЧ-2 он знал. Но задерживать звание, надо иметь серьёзные причины.
— Большие звёздочки сложно проглотить. А вот как адмирала с их шитыми звёздами? Погон доставать надо из стакана? Я перед тобой – значит всё нормально?
Гусаченко улыбнулся, видимо представил как адмиралы достают из стакана адмиральский погон.
Сыграть хочешь. А давай. Схему связи на переход начерчу позже – Мансур отодвинул в сторону свои бумаги.
Кузьма водрузил на большом столе доску шеш-беша и раскрыл её.
— Как расселение семей? – спросил Мансур – справился?
— Да, всех расселил. Не все просто было, но справился. Большинство у друзей и знакомых, в том числе и своих. А что делать? Ты бы видел этих жён и детишек. Дорога какая из Европы. Молодец адмирал. В такой же ситуации на северах оперетивный дежурный приехавшей жене сказал – вы в звоните из телефонной будки, вот и живите там. А здесь адмирал молодец – снимаю шляпу. Две квартиры все же пришлось вскрывать. Соседи сказали, что давно никто не живёт. Составили опись вещей на всякий случай, как приказал командир, подписали соседи. Так что там вроде все нормально. Доложил командиру о выполнении задания – сказал Кузьма и бросил на доску кости.
— Тогда играем – с усмешкой сказал Мансур.
И они с удовольствием стали играть в шеш-беш. Покатились так называемые кости-кубики. И они забыли обо всех заботах.
На следующее утро «Брест» стоял в линии кораблей в Амурском заливе напротив Спортивной гавани. На корабле шла подготовка к военно-морскому параду. Боцман и помощник занимались покраской корпуса и надстройки. Старшина команды сигнальщиков с сигнальщиками готовился к подъёму флагов расцвечивания. Гладили фалы, натягивали тросы от флагштока к надстройки и от надстройки к гюйсштоку. Подъем флагов расцвечивания на «Бресте» был хорошо отработан. Флаги расцвечивания крепились на специальных клёвантах закреплённых на кольцах. Каждое кольцо было привязано к специальному проводнику, проходившему до самого верха. Проводник переходил в толстый трос, который будет тянуть вся БЧ-4 на корме и на носу. Задача поднять и не дать разорваться флагам. А потом, когда корабль даст ход для прохождения мимо трибун, быстро спустить флаги расцвечивания, завалить флагшток и подготовить палубу к взлёту и посадке самолётов и вертолётов. Специалисты БЧ-6 красили полётную палубу, которая выцвела и была пожжена реактивными двигателями самолётов. Работа была для всех.
Периодически комбриг с командиром и командирами боевых частей обходили корабль, проверяли как идут работы, давали ценные указания.
— Мансур Умарханович – подозвал командир командира БЧ-4 – шёлковый линкоровский флаг готов к подъёму?
— Так точно товарищ командир флаг и гюйс проглажены и готовы. У меня в каюте висят – ответил Мансур – всё готово.
— Так. Командир. Поясни – заинтересовался адмирал Сатулайнен.
— Да все просто товарищ адмирал. На шкиперском складе в Севастополе хранились флаги и гюйсы линкора «Парижская Коммуна», вернее потом «Севастополь» и «Новороссийска». Размер 400 на 500 сантиметров. Мой шкипер их достал их для «Бреста». На Черноморском флоте друзья помогли – улыбнулся командир.
— А флагшток и гюйсшток какого у тебя размера?
— Шесть метров товарищ адмирал. Красиво смотрится. Мы даже поднимаем их в базы, когда заходим, а шёлк кормового флага и яркие цвета смотрятся очень красиво.
— Посмотрим командир. Интересно уже – потрепал адмирал командира за руку – пойдём дальше. Кто трубу у тебя красит.
— Как положено на всех кораблях механики. Вон посмотрите командир дивизиона движения прыгает.
— Ладно командир, вижу работы много, но она делается, как положено на кораблях – адмирал показал в сторону надстройки.
— Товарищи командиры боевых частей занимайтесь – сказал командир и они с адмиралом пошли в сторону надстройки.
Командир боевых частей проводили адмирала и направились поговорив между собой направились по своим делам.
Мансур полез на пусковую площадку ПВО, где руководил работами Кузьма Гусаченко. У Кузьмы работа спорилась. Здоровенные матросы БЧ-5, под стать Кузьме красили пусковые установки и саму площадку. Кузьма в матросской робе, сам взяв руки самый большой валик на самом длинном шесте показывал матросу, как надо красить, чтобы не накапать на палубу, покрытую красной мастикой.
— Ты Николай смотри и учись. Обгадить все вокруг не сложно, потом же самим устранять придётся. Больше некому.
Мансур знал, что Кузьма называет всех своих матросов по именам, а старшин по имени и отчеству. И матросы воспринимали
Матрос кивал головой, что все понял.
— Ты не спеши Моисеев. Много краски не бери на валик. Раскатай на фанерке, как следует. Лучше медленнее, но чище и качественнее, чтобы переделывать все не пришлось. Понял?
Матрос кивнул головой. Стоявшие сзади матросы и глазевшие на бесплатное представление воспитания молодого посмеивались по-тихому над первогодком.
Когда Кузьма повернулся все усердно красили участки.
— Василий Андреевич, ты тут руководи, как следует, а мы с Мансуром полезем на носовую площадку – приказал Кузьма старшему лейтенанту, одетому, как и Кузьма в синюю матросскую робу, с валиком в руках.
— Привет Кузьма – поприветствовал Мансур друга.
— Привет Мансур – руку на даю. Рука в краске. Вон Моисеев весь шест изгваздал краской, да и палубу придётся оттирать. Пойдём на носовую пусковую площадку – и Кузьма по вертикальному трапу быстро полез вниз.
Мансур скользнул ловко вслед за ним.
Умели моряки спускаться и подниматься быстро про трапам. Буквально скользить по ним. Навыки нужны, а навыки приходят.
Все дни перед парадом проходили в чистке, покраске, подготовке всего от формы одежды до клотика корабля. Лётчики с техниками на технических позициях весь день на корме гоняли двигатели самолётов. Везде пахло красками, шумели двигатели, орал боцман. Аврал на кораблях – он и есть аврал. «Брест» и его экипаж готовились не ударить в грязь лицом.
За день до парада провели репетицию парада. Поучили замечания от командира эскадры и начальника штаба флота и занимались их устранением.
Наступил день ВМФ. Все с утра надевали парадную форму одежды и готовились к военно-морскому параду. «Брест» выделялся из всей группы кораблей своими размерами и формой авианосца в конце полётной палубы были видены тёмно-синие пара самолётов ЯК-38м.
С утра на трибунах Спортивной гавани начали собираться зрители, разглядывавшие в бинокли военные корабли. Июль месяц, день великолепный. Небо голубое, нигде облачка даже не видны. В 7 утра вылетел на разведку погоды вертолёт. Прогнозы погоды самые хорошие.
Мансур весь в параной форме с погонами капитана 3 ранга спустился в кубрики БЧ-4. Там шла работа полным ходом, все матросы и старшины надевали форму поглаженную форму одежду.
— Товарищ капитан 3 ранга – спросил Мансура сигнальщик Барамидзе – а питание будет праздничное.
— Конечно будет. Снабженцы наготовили всего. Увидите.
— А увольнение во Владивосток будет – спросил с прибалтийским акцентом высокий телефонист эстонец.
— Нет увольнения во Владивосток не будет. Сразу с парада мы уходим в бухту Руднева.
— Эх остаться бы здесь на недельку – помечтал высокий старшина 2 статьи Ковпак.
Мансур только пожал плечами:
— Что делать. Служба.
По трансляции раздалась команда приготовиться к построению по большому сбору.
— Первый дивизион на подъем флагов расцвечивания на бак, второй дивизион на ют – скомандовал появившийся откуда-то со свежепришитыми погонами капитана 3 ранга командир 1 дивизиона Миша Колбасный.
Он пожал протянутую руку Мансура.
— Поднимаем флаги?
— Конечно. Но сразу по приготовлению, как только убудет с корабля командующий на трибуны – спускаем. И потом поднимем снова в бухте Руднева.
— Ясно – ответил Колбасный – вы где будете на подъёме флагов поднимать?
— Я? – задумался Мансур – буду на полётке, где командир и комбриг, где флаг поднимают. А вы уж без меня поднимайте. Мало ли, что срочно понадобиться решать. А ты старший, отвечаешь за бак. А Женька Гвезденко за кормовую часть.
— Ну тогда поднимаем, как решили – согласился Колбасный.
На юте уже все было подготовлено. Личный состав авианосца был построен в две шеренги по обе стороны полётной палубы. В конце палубы, у флагштока стояли три сигнальщика. Один стоял на фалах у флагштока, второй из них Барамидзе и третий в идеально отглаженной форме, растянули огромный шёлковый бело-сине-красный военно-морской флаг параллельно палубе. Флаг на лёгком ветерке, поднимался то вверх, то вниз, показывая всем свои яркие цвета.
— Не то, что из флагтуха – подумал Мансур – те выцветшие, а у шёлкового такие яркие и сочные цвета. Молодец мичман Довлатов с сигнальными. Организовали все на пять баллов.
— На флаг и гюйс и флаги расцвечивания. Смирно! – скомандовал дежурный по кораблю, стоявший в строю рядом с адмиралом и командиром.
Горнист сыграл «зарю». Прошла минута.
— Товарищ командир время вышло.
— Флаг, гюйс и флаги расцвечивания поднять.
— Флаг, гюйс и флаги расцвечивания поднять – скомандовал командир.
Дежурный по кораблю отрепетовал команду. Заиграли горнисты, потом заиграл весь оркестр. Флаг, гюйс и флаги расцвечивания медленно поползли вверх под гимн Советскому Союзу.
Наконец Барамидзе отпустил концы флага, и он взмыл распрямляясь над палубой корабля.
На остальных кораблях и подводных лодках, стоявших в линиях, тоже поднимались флаги расцвечивания, флаги, гюйсы, играли оркестры, горнисты.
Мансур стоял отдавал честь флагу и думал, как все же хорошо служить на флоте.
После подъёма флагов адмирал и командир подошли к флагштоку.
— Ты смотри какой замечательный у тебя флаг, командир. Молодцы! Представляю, как он смотрится сейчас с берега.
Командир, адмирал и Мансур посмотрели на берег и им казалось, что все взгляды публики, находящейся на трибунах прикованы именно к «Бресту».
Ровно в 10 часов по местному времени командующий флотом начал обход линии кораблей. Он подходил к каждому кораблю и здоровался. Раздавались громкие выкрики моряков «здрав желаю таищ адмирал» и после поздравления с праздников громкие «Ура! Ура! Ураааа!».
Наконец, когда командующий обошёл все корабли, его катер направился к «Бресту».
Комбриг убежал встречать командующего на трап.
Командующий флотом высокий и стройный адмирал поднялся на борт и вышел на полётную палубу.
— Смирно – скомандовал командир и направился строевым шагом между двух шеренг встречать командующего.
— Товарищ адмирал экипаж авианосца «Брест» построен в честь празднования дня ВМФ».
Адмирал прошёл к микрофону, поздоровался с экипажем, поздравил с днём ВМФ и начал читать поздравление всех моряков.
Речь адмирала, командующего флотом должна была транслироваться на корабли и берег одновременно на четырёх частотах. Сложность заключалась в том, что радиостанции по их возможностям не могли работать постоянно на передачу более 15 минут. То есть если речь адмирала затянется на больший срок, то надо скоммутировать на микрофон на палубе другие четыре радиостанции.
Мансур подготовил радиостанции и был готов по приказанию флагманского связиста их переключать, то есть просто менять, но менять надо было так, чтобы это не было заметно. Флагманский связист капитан 3 ранга Горелов сидел и внимательно смотрел на секундомер. В динамике слушалась речь и периодически Мансур переключал на прослушивание станции, работающие на других частотах.
— Приготовиться – приказал Мансуру флагманский связист.
Договорились переключать не все радиостанции одновременно, а по очереди одну за другой с интервалом 30 секунд.
Флагманский связист поднял руку:
— Первая пошла.
Мансур быстро включил в канал связи пятую радиостанцию и снял с канала первую. Динамик на прослушивании не заметил переключения. За первой заменили вторую, потом третью, потом четвёртую.
Все в командном пункте связи выдохнули. Минимум 10 минут в запасе.
— А если он будет говорить дольше – спросил флагманский связист – как у вас все здесь красиво сделано и быстро.
— Автоматизированный комплекс связи. «Факел» называется – пояснил Мансур.
— Удобно и антенны отсюда подключаются, и коммутация на оконечники производится. НА наших кораблях все коммутации шлангами – флагманский связист внимательно смотрел на секундомер.
Время летело быстро. И флагманский связист приказал готовить ещё четыре радиопередатчика. Мансур включил, настроил и был готов к переключению. Но на восемнадцатой минуте командующий закончил речь.
— Я побежал на полётную палубу. А вы здесь разбирайтесь — приказал он жене Гвезденко.
И схватив фуражку он убежал.
Командующий обходить корабль не стал, а убыл на берег, чтобы командовать парадом с берега.
Закончилась первая часть парада.
На «Бресте» объявили приготовление к «бою и походу». Мансур со своей БЧ- бросился срочно спускать флаги расцвечивания. На палубу матросы боевой части шесть руками выкатывали на взлётные площадки вертолёт и два самолёта.
На корабле все пришло в движение. Уже мимо борта проходили более мелкие корабли. На трибунах разыгрывалось красочное представление с Нептуном, его свитой, высадкой десанта, Черномором и так далее.
Но смотреть за этим было некогда.
Кузьма Гусаченко прибежал на корму вместе с Мансуром и матросами второго дивизиона БЧ-4 помогать спускать флаги расцвечивания. Если поднимали их на пусковой площадке ракет ПВО, то спускать надо было с кормы.
— Хорошо хоть нас стрелять на заставляют. А то пришлось бы.
— Ну ты Кузьма выстрелил бы и попал – сказал таща тяжёлый трос флагов Мансур
Прибежал на площадку к Мансуру старшина команды мичман Довлатов и чуть не плача просил:
— Аккуратнее пожалуйста. Не порвите флаги.
Действительно некоторые флаги на ветру замотались вокруг металлического троса и теперь мешали спуску.
— Довлатов трос выбрать и смотать, а флаги сейчас доставить в кормовую сигнальную рубку и сложить аккуратно в брезентовых мешках. Придём в бухту Руднева их придётся снова поднимать. Все же праздник.
— Товарищ капитан-лейтенант, вернее капитан 3 ранга – чуть не плача начал частить мичман – ведь сейчас снимем тросы, а на них кольца и проводники. Снова ставить все это часа четыре. К вечеру к темноте поставим, но спускать уже придётся. Может вы с командиром договоритесь, чтобы не поднимать флаги расцвечивания.
Мичман умоляюще смотрел на Мансура. Мансур задумался, потом хлопнул мичмана по плечу:
— Поговорю. Попробую убедить. В Руднева мы придём часа в три. Флаг и гюйс парадные поднимем. А насчёт флагов расцвечивания поговорю. Действительно поднимать их на пару часов наверно не совсем правильно.
— Пожалуйста. Мы и так с сигнальными умаялись готовя надстройку, флаги.
— Ты умаешься – засмеялся Кузьма Гусаченко – на тебе ещё пару возов можно отвезти. Да и сигнальщики у тебя все вон какие мордатые. Отожрались. Морды розовые здоровенные.
— Так на бортах товарищ капитан-лейтенант все время на ветру, днём и ночью в шторма и ураганы мы же все время подставляем лица. Обветрило, загорели ребята.
— Ладно, не оправдывайся – хлопнул мичмана по плечу Гусаченко – я же вахтенным офицером стою вижу, что хорошие у тебя ребята. Толковые.
— Капитан-лейтенанту Гусаченко прибыть в ходовую рубку – раздалась команда по кораблю.
— О. Меня потеряли явно. Извини Мансур – посерьёзнел сразу Кузьма Гусаченко и побежал лёгкой рысцой в сторону надстройки.
Мансур посмотрел на просящее лицо мичмана и сказал ему:
— Давай Николай спускай флаги расцвечивания, а я побегу к командиру договариваться о разрешении не поднимать флаги расцвечивания в Руднева.
Мансур не успел переодеться, и был в парадной форме с кортиком. Все матросы были тоже в парадной форме. На палубе уже гоняли двигатели самолёты, раскручивал винты вертолёт-спасатель.
Подхватив левой рукой кортик Мансур побежал в ходовую рубку.
По пути встретились лётчики, бежавшие к своим самолётам из помещения дежурных экипажей.
В ходовой рубке он встретил бежавшего с борта на борт командира БЧ-1 Борю Клинцова.
— Как тут у вас? – спросил Мансур.
— Дурдом – коротко ответил Клинцов и убежал.
Вахтенным офицером стоял уже в парадной форме Кузьма Гусаченко. Мансур понял зачем его вызвали в ходовую рубку. В своих креслах сидели командир корабля и адмирал Сатулайнен. В кресле старшего авиационного начальника сидел заместитель командира по авиации подполковник Пинчук. А на связи старпом принимал по ГГС доклады командиров боевых частей и начальников служб.
— Мы идём последними по плану – оповестил всех командир корабля – как только пройдёт по левому борту «адмирал Эссен», мы должны дать ход и пристроиться ему в кильватер.
Мансур отметил, что флаги расцвечивания в носовой части уже спущены и теперь специалисты БЧ-4 побежали в сторону надстройки.
— Асланбеков вы к бою и походу готовы? – спросил Мансура старпом.
— Сейчас запрошу КПС. Я флаги расцвечивания спускал.
Мансур вызвал по связи КПС и сразу отозвался Миша Колбасный — командир первого дивизиона БЧ-4.
— К бою и походу готовы? – спросил Мансур.
— Так точно готовы Мансур Умарханович – отозвался Миша.
— Я тогда расписываюсь в журнале готовности.
— Конечно. Расписывайтесь.
Мансур поставил подпись в журнале о готовности БЧ-4 к бою и походу.
— Мансур Умарханович – повернулся командир корабля – становись сам за пульт связи. Обстановка, сейчас очень напряжённая.
За пультом связи стоял командир отделения телефонистов старшина 2 статьи Жодзиньш.
— Арвид иди в пост – сказал на ухо Мансур телефонисту и взял трубку связи у него из рук.
— «Брест» вам приготовиться к съёмке – раздался по связи голос руководителя парада.
Мансур посмотрел на командира, тот кивнул головой и тихо сказал готовы.
Вахтенный офицер уже отдавал команды на бак и ют по отдаче бриделей с бочек.
— Я «Брест» готовы – передал Мансур по связи.
— Вахтенный офицер выбираем якоря – скомандовал командир.
С борта докладывали сигнальщики, о приближении по левому борту ракетного крейсера «Адмирал Эссен».
— «Брест» принято. Как только «Эссен» пересечёт ваш курс снимайтесь – приказал по связи руководитель парада.
Боцман будьте готовы отдавать бриделя.
— Правый якорь чист – доложил боцман и тут же продолжил доклад – левый якорь чист.
Курс «Бреста» пересекал «Адмирал Эссен».
— Отдать кормовой и носовой бридели – приказал командир.
— Носовой бридель отдан – доложил с носовых швартовых устройств боцман
— Кормовой бридель отдан – доложил помощник командир Лёша Коноваленко из кормовых швартовых устройств.
— Гюйс спустить, флаг перенести — скомандовал вахтенный офицер.
— Малый вперёд – скомандовал командир.
Дзинькнули колокольчиками машинные телеграфы. Это вездесущий Кузьма Гусаченко перевёл телеграфы на малый вперёд.
— Предлагаю курс восемьдесят градусов – раздался голос штурмана.
— Рулевой курс восемьдесят градусов – приказал командир.
— Есть курс восемьдесят градусов – отрепетовал рулевой.
— Пристраиваемся в кильватер «Адмиралу Эссену» — сказал тихо, хранивший до сих молчание, командир эскадры.
— В кильватер «Адмиралу Эссену» — приказал командир – средний ход. Держим место в строю кораблей.
— Ракетный крейсер «Адмирал Фокин» дал шапку – доложил сигнальщик.
Адмирал соскочил со своего кресла и побежал смотреть. Действительно шедший впереди на два корпуса крейсер выбросил огромную чёрную шапку дыма.
— «Фокин», что вы творите? – закричал яростно руководитель парада – немедленно уберите дым с трубу.
— Убираем. У нас проблема — раздался с какими-то перерывами голос командира «Фокина».
Адмирал вернулся в кресло и даже как-то нервно засвистел. «Ракетный крейсер «Адмирал Фокин» был не с его бригады.
— Достанется сегодня ихнему комбригу – посмотрел он на командира – вы уж меня не подведите.
Командир встал, включил ПЭЖ и тихо сказал командиру БЧ-5 – Владимир Михайлович вы там шапку не вздумайте бросить, а то «Фокин» опозорился и уже получил по полному.
— Товарищ командир постараемся – раздался спокойный голос командира БЧ-5, но по не выключенной громкоговорящей связи было слышно, как он распекает своих механиков.
— Да уж – подумал Мансур – обстановка весьма нервная. Как бы чего не вышло.
— Адмирал Эссен» повернул на курс двести десять градусов – доложили из боевого информационного центра.
Тут же этот доклад отрепетовали сигнальщики.
— Приготовиться к повороту. Пинчук приготовить к подъёму самолёты. Вертолёт в воздух – скомандовал командир.
— Есть принято – ответил заместитель по авиации и отрепетовал команды на СКП.
Зашумел винтами вертолёт и оторвавшись от палубы ушёл в сторону Спортивной гавани.
Где-то на корме зашумели двигатели самолётов, ожидавший команду на взлёт.
Люди, находившиеся на трибунах криками приветствовали появление «Бреста» и взлёт вертолёта. Он размахивали руками и платками, приветствуя «Брест».
— «Брест» вам пока не поворачивать – скомандовал руководитель парада – подойдите ближе к трибунам. Люди хотят вас увидеть получше.
Командир посмотрел на адмирала, тот посмотрел на командира и лишь пожал плечами. Мол у них там свои заморочки.
— Курс пока прежний – скомандовал командир корабля.
Теперь авианосец «Брест шёл курсом прямо на Спортивную гавань. Гавань вырастала в размерах. Шедшие впереди корабли уже ушли вперёд.
— До берега меньше десяти кабельтовых – доложил командир БЧ-7 из БИЦ – товарищ командир почему не поворачиваем?
— Ждать – спокойно ответил командир.
Адмирал посмотрел на командир, покачал головой, но промолчал.
Берег вырастал в размерах. Спортивная гавань становилась видна и невооружённым взглядом.
— Товарищ командир ещё пять минут хода, и мы можем зацепиться – доложил тоже взволнованный штурман.
Мансур с беспокойством посмотрел на командира.
Тот спокойно сказал Мансуру:
— Запросите разрешение поворачивать.
Мансур вызвал на связь руководителя парада и попросил разрешения поворачивать параллельно трибунам.
— Ещё ближе подойти. Командующий хочет, чтобы весь город увидел «Брест», как следует. Подходите ближе.
Адмирал нервно почесал бровь, но опять ничего не сказал.
— Видимо не хочет дёргать в такой сложной обстановке командира – подумал Мансур – не сравнить с тем адмиралом с которым мы были на боевой службе.
— Заместитель по авиации, как только повернём на 210 и ветер будет 30 градусов с левого борта, сразу поднимайте самолёты. Им задача облететь трибуны, сделать бочку и пусть возвращаются на корабль.
— Понял, товарищ командир – ответил заместитель по авиации и сразу стал давать команды на СКП руководителю полётов.
Берег вырастал катастрофически быстро.
— Надо поворачивать – сказал командир по связи руководителю парада.
— Ещё немного. Ещё немного – просил он
— У нас Александр Сулович – обратился командир к адмиралу — очень маленький угол поворота, в связи с тем, что корма находится над водой. БПК не укладывается в наш угол поворота. Надеюсь, что все будет хорошо, а кто командует хорошо понимает, что делает.
— Дай Господь – усмехнулся адмирал – но мне кажется, что не понимает. Ты ж моя Хоккайда я тебя Хонсю ….
Окончание своей поговорки он не успел сказать, так как руководитель парада вдруг нервно закричал по связи:
— «Брест» поворачивайте немедленно. Вы что хотите на берег вылезти? Командующий волнуется.
Командир с адмиралом усмехнулись.
— Курс 210 градусов – скомандовал командир – самолёты после поворота в воздух.
Действительно «Брест» развернулся почти на месте и пошёл параллельно берегу. Заревели самолёты и ушли в воздух.
Как только самолёты оторвались от палубы и ушли в сторону берега, командир спросил:
— Мансур Умарханович какой флаг у нас на гафеле?
— Как вы приказали парадный, шёлковый, линкоровский развевается – ответил Мансур.
Командир посмотрел на адмирала и тот поднял с улыбкой поднял в вверх большой палец правой руки.
В это время раздался истошный крик сигнальщика:
— Товарищ командир волна от нашего корабля захлестнула берег. Трибуны в воде.
Командир вскочил и с каменным лицом бросился на левый борт. За ним выскочил адмирал.
За ними выглянул Кузьма Гусаченко.
Командир вышел на вынос сигнального мостика и отдавал честь Спортивной гавани. Но честь отдавать было некому все бежали с трибун, на которых плескалась вода.
Комбриг встал рядом, отдали честь и что-то говорил командиру.
Даже невооружённым взглядом было видно, что сильнейшая волна захлестнула трибуны. Люди бежали с трибун проходах, которые были буквально забиты кричащими людьми. Кто-то даже плавал в воде, рядом с причальной стенкой.
— Ни фига себя – сказал командир БЧ-1, подошедший к Мансуру – главное, чтобы никто не погиб. Во докомандовались нами придурки. Соображать надо, что делают.
— «Брест» кто разрешил вам так близко подходить к берегу – загремел жёстким голосом по связи руководитель парада – командующий приказал провести дознание и строжайше наказать виновных.
Мансур взялся за голову и помотал ей, настолько это все было внезапно.
В ходовую рубку с сигнального мостика вошли оживлённо обсуждая ситуацию командир и комбриг.
— «Брест» ответьте кто виноват в произошедшем. Командующий требует немедленного ответа.
Мансур посмотрел на командира, командир усмехнулся и протянул руку за микрофоном:
— Давай сюда связь.
Мансур протянул трубку командиру корабля.
— Я «Брест» на связи командир. Вы сами виноваты в том, что не разрешили нам поворачивать вслед за «Эссеном» и повели на трибуны.
Над трибунами с рёвом прошла пара самолётов. Но там людей уже почти не было.
— Командующий приказал командиру написать объяснительную записку. Завтра к вам на борт прибудет начальник штаба флота разбираться.
Командир тяжело вздохнул и ответил после некоторого молчания:
— Понял выполняем.
Адмирал хмыкнул, но ничего не сказал.
— Александр Сулович – вы слышали их приказания.
— Слышал конечно и подтвержу, что вы действовали в соответствии с их приказами.
— Главное, чтобы никто не утонул – сказал командир, как бы услышав мысли Мансура и штурмана.
В ходовой рубке стояла тишина и лишь заместитель по авиации запросил разрешение на посадку самолётов.
Самолёты уже сели на палубу, а «Брест» заканчивал прохождение вдоль строя кораблей, остающихся стоять на бочках. Впереди была видна корма «Адмирала Эссена», взявшего курс на залив на Владивосток.
— Мы идём вокруг острова Русского — приказал адмирал — ты ж моя Хоккайда я тебя Хонсю, за твою Сёкоку я тебя Кюсю – как-то задумчиво, видимо думая о произошедшем, проговорил свою присказку адмирал – привыкай командир. Восток дело тонкое. На себя на флоте никто ничего брать на себя не будет, за всё нас сделают с тобой ответственными.
И действительно на связь вышел оперативной дежурный флота и стал допытываться у командира, почему он чуть не вылез на берег и затопил трибуны Спортивной гавани.
— Командующий флотом пострадал намок, первый секретарь краевого обкома с женой. Все руководство края и флота пострадало, командующий округа – как-то весело рассказывал он — у вас, что рулевое устройство отказало командир? – продолжал он допытывался.
— Давай рассказывай – сказал адмирал – я пошёл в каюту.
— Никто не погиб? — как-то осторожно спросил по связи командир.
— Никто, слава Богу. Вам повезло – ответил с какой-то живостью и весёлостью оперативный флота – но все намокли. Волна захлестнула все трибуны.
Командир сразу повеселел. — Намочили штанишки комфлоту, первому секретарю крайкома и заодно командующему округа с жёнами. Показали себя, именно как они просили – усмехнулся он.
