Донские казаки и донское казачество в изгнании после гражданской войны. Донская Голгофа.
До революции в Российской империи существовало двенадцать казачьих войск и Якутский казачий полк. Старейшим и наиболее почитаемым считалось Всевеликое войско Донское со столицей в Новочеркасске. От которого, как считали, повелось все казачество, чья культура, традиции, обычаи, организация службы стали основой и примером для всего казачества России.
Во время 1-ой мировой войны донское казачество активно участвовало в боях, битвах, сражениях на всех фронтах.
В Первой мировой войне 1914-1918 года, оставшейся в истории, как 1-ая мировая война, но называлась по-разному – Великая война, Германская война, большевики называли ее Империалистической войной участвовали более 100 тысяч донских казаков. Дон выставил на фронты 2 гвардейских шестисотенных полка + 58 шестисотенных конных полков + пять четырехсотенных запасных полков, 6 пластунских батальонов, 33 конные батареи+3 запасные батареи, 35 отдельных казачьих сотен. Почти все казаки от 19 до 60 лет прошли войну. В годы войны донские казаки понесли очень низкий процент потерь, по сравнению с остальными воинскими частями: убито – 182 офицера и 3 444 казака, ранено и контужено – 777 офицеров и 11 898 казаков, попало в плен – 32 офицера и 132 казака, без вести пропало – 54 офицера и 2 453 казака, донскими казаками было потеряно только одно полковое знамя (3-очередной 42-й полк), в то же время казаки захватили в плен 460 офицеров и 29 650 неприятельских солдат, 77 пулеметов и 74 орудия и даже 21 аэроплан. В ходе войны 193 донских офицера и более 37 тыс. казаков были награждены Георгиевскими наградами (орденом св. Георгия, Георгиевскими медалями и оружием). Первыми георгиевскими кавалерами стали приказный К.Ф.Крючков и хорунжий С.В. Болдырев. Донской казак К.И. Недорубов получил в годы войны 3 Георгиевских креста и орден св. Георгия I степени.
Но в 1917 году революции (буржуазная, потом социалистическая) резко полностью изменили жизнь казаков, а потом еще начались гражданская война и интервенция, которые как бы разделили донское казачество на две части. Одни были против Советской власти, другие за. Политика нейтралитета или создания автономии по отношению к ситуации в стране сыграли отрицательную роль в жизни казачества. А расказачивание объявленные Троцким и Свердловым решили окончательно судьбу казачества в составе Советской России. Значительная часть донских казаков, после неправильно проводимого отношения руководства Советской России по отношению к казакам и казачеству вынуждено пошли против Советской власти. Это было огромнейшей трагедией, когда брат пошел против брата, сын против отца, станица на станицу, хутор на хутор. Убивали братьев и сестер, отцов и детей, убивали сами себя, свой казачий уклад жизни, свое будущее.
Это стало настоящей катастрофой для донского казачества. Донское казачество составило основную часть 1-ой конной армии (до 40 тысяч сабель) и в то же время против нее воевали в составе Донской армии около 76 тысяч донских казаков. В Донскую армию входили: 1-я Донская казачья, 2-я Донская казачья, 3-я Донская казачья дивизии, 1-ая пластунская дивизия. Кроме казачьих донских полков в составе 1-ой Донской казачьей дивизии был калмыцкий полк (на Дону имелось 10 калмыцких станиц, входивших в войско Донское). Командовали Донской армией генерал-майор К. С. Поляков (3-12 апреля 1918), г.ш.генерал-майор П. Х. Попов (12 апреля − 5 мая 1918), г.ш.генерал-лейтенант С. В. Денисов (5 мая 1918 − 2 февраля 1919), г.ш.генерал-лейтенант В. И. Сидорин (2 февраля 1919 − 14 марта 1920). Состояла Донская армия из постоянной «Молодой армии» и станичного разновозрастного ополчения выросла в армию. Были в Донской армии конные и пешие полки, а также технические, бронепоездные, броневые и даже авиационные части, и Донская флотилия. Краснов вспоминал, что в составе армии были даже 25 аэропланов, 12 бронепоездов, речные суда и баржи, оборудованные артиллерийским и пулемётным вооружением (контр-адмирал И.А. Кононов), численность пулемётов в Донской армии доходила до 580 штук, артиллерийских орудий – до 160 шт. Донская армия состояла из трех групп: Южная (полковник С.В. Денисов), Северная (войсковой старшина Э.Ф. Семилетов; бывший Степной отряд) и Задонская (генерал-майор П.Т. Семенов, полковник И.Ф. Быкадоров). В составе Донской армии имелись Донской кадетский корпус, Новочеркасское (Атаманское) училище, Донская офицерская школа и военно-фельдшерские курсы.
Большое влияние на умы казаков оказал разгром Донской армии под Царицыным, последующие столкновения с 1-ой конной армией и эвакуация из Новороссийска, когда были брошены целые полки и их имущество. удалось частично эвакуировать в Крым всего около 12 тысяч человек, в том числе: 1-я Донскую дивизию, Гвардейскую казачью бригаду, Донскую сводную партизанскую дивизию, Донскую запасную бригаду, большую часть 4-го Донского отдельного корпуса, Зюнгарский (калмыцкий) полк. Основная часть Донской армии попала в плен к красным, а частично даже перешла в их ряды, что хорошо описано у Шолохова в Тихом Доне.
Лагерь донских казаков на Лемносе
В Крыму генералу барону Врангелю 24 марта 1920 из всех донских, вывезенных в Крым, удалось сформировать Донский казачий корпус, Командиром Донского казачьего корпуса был назначен генерал-лейтенант Ф.Ф. Абрамов, начальником его штаба — генерал-лейтенант С. Н. Говоров. В состав корпуса вошли — 1-я Донская конная дивизия в составе: 1-й и 2-й бригад, 1-го Донского конноартиллерийского дивизиона и 1-го запасного батальона. Начальник дивизии — генерал-майор В.А. Дьяков; — 2-я Донская дивизия в составе: 1-й и 2-й бригад, 2-го Донского конного дивизиона, 2-го Донского конноартиллерийского дивизиона, 2-го запасного батальона. Начальник — генерал-майор Н.П. Калинин. (На формирование 2-й дивизии обращались все части и учреждения бывшего 4-го конного корпуса, прибывшего с Кавказского побережья в конце апреля в составе которых были и знаменитые Назаровский и Ермаковский полки, Калединовский — полковника Чепчикова и Платовский — генералмайора Рубашкина); — 3-я Донская дивизия состояла из 1-й и 2-й бригад, 3-го Донского конного дивизиона, 3-го запасного батальона, 1-го Донского легкого артдивизиона. Начальник дивизии — генерал-майор А. К. Гусельщиков. 3-я дивизия формировалась путем сведения ранее существовавших 2-й и 3-й дивизий. В составе 3-й дивизии были Донская отдельная конная бригада под командованием генерал-майора Морозова, 1-й и 2-й Донские конные полки, 3-й Донской конный артдивизион. 2-я и 3-я Донские дивизии формировались как пешие. Также было создано инженерное управление Донского корпуса и Донской технический полк. Командир — полковник Л. М. Михеев
После разгрома войск генерала Врангеля в Крыму Донской корпус был эвакуирован в Турцию. Частям Донского корпуса была назначена для погрузки Керчь, где были приготовлены суда: «Мечта», «Екатеринодар», «Самара», «Поти», «Траулер N 412», «Хоракс», «Дыхтау», баржи — N56 и «Чайка», «Феникс», моторные шхуны «Алкивиад», «Острея», «Павел», «Яков», «Пандия» и много других мелких судов. По полкам было разослано приказание, где точно указывалось, когда, в каком порядке и на какое судно кому грузиться, и предписывалось выслать вперед квартирьеров. С рассветом 15-го ноября началась погрузка. Ещё за городом квартирьеры и офицеры Керченского гарнизона, собранные в батальон, специально предназначенный для поддержания порядка при погрузке, встречали подходившие части и указывали им дорогу к пристани; тут же сообщали правила погрузки. В ночь на 17 ноября все части были погружены на суда и караван тронулся в путь. Отдельно от прочих донских частей эвакуировались из Севастополя войсковой штаб и ставка атамана Богаевского, на пароходе «Адмирал Лазарев» вышли из Севастополя офицеры и юнкера Атаманского военного училища. Из Евпатории эвакуировались сотни Донского офицерского резерва и все находившиеся там беженцы с Дона. На борту военного транспорта «Добыча» из Евпатории эвакуировался весь личный состав Второго Донского кадетского корпуса. Всего покинули Крым около 22 тысяч воинских чинов Донского корпуса и более шести с половиной тысяч гражданских беженцев — донцов. В целом эвакуация прошла успешно, но трагично сложилась судьба эскадренного миноносца «Живой», который шёл на буксире парохода «Херсонес». При переходе во время жестокого шторма не имеющий собственного хода эсминец сорвало с буксира, и он погиб. На его борту находились около 250 человек, преимущественно донских офицеров.
Эмигрировавших из Крыма строевых казаков Всевеликого Войска Донского было 22 тысячи, и 6,5 тысяч – гражданских беженцев – по данным О.В.Ратушняка.
Покинувший крымский берег подъесаул Николай Туроверов посвятил этому событию своё стихотворение:
Уходили мы из Крыма
Среди дыма и огня;
Я с кормы все время мимо
В своего стрелял коня.
А он плыл, изнемогая,
За высокою кормой,
Все не веря, все зная,
Что прощается со мной.
Сколько раз одной могилы
Ожидали мы в бою.
Конь все плыл, теряя силы,
Веря в преданность мою.
Мой денщик стрелял не мимо
— Покраснела чуть вода…
Уходящий берег Крыма
Я запомнил навсегда.
Русская армия и, вместе с ней, донское казачество сыграли огромную роль в истории 1-ой мировой и Гражданской войны и понесли неисчислимые жертвы, принесённые на Алтарь Отечества, которые в большинстве своем оказались ненужными, забытыми, невостребованными Родиной.
В Египет весной 1920 года из Новороссийска английскими властями было эвакуированы 286 кадетов Донского корпуса. Так же, как на Родине, велись занятия. Отличников под новый 1922 год на неделю свозили в Каир, и они получили уникальную возможность посмотреть на пирамиды, и, даже, сфотографироваться рядом со сфинксом. Но занятия были не единственным делом кадетов. В Донском корпусе были прекрасный хор, который был приглашён петь литургию в Храме Гроба Господня, духовой оркестр, собственный театр и ежемесячный рукописный журнал «Донец на чужбине» (объёмом 18-24 страницы). Тоска по Родине почти не знакома детям, которых взрослые оберегают от трудностей. Может быть, поэтому только в воспоминаниях одного, 18-летнего, кадета есть грустные строки про Россию: «Заветная мечта моя попасть в Африку сбылась, но что доволен был этим или нет, вы увидите… Мы, люди, жившие в знойном поясе и попавшие в тропический пояс, сперва были довольны теплотой, которая достигала до 40 градусов, и тропической зеленью. Но однообразная жизнь и та же жара, и песчаная пустыня опротивели и заставили искренне вспомнить свою Родину с её обширными полями, степями и лугами, с её богатством и предприимчивым населением, что здесь совершенно отсутствовало. Болея душой, я на каждом шагу представлял себе пение птичек в нашем саду… Человек, живший на свободе и среди степей и полей и попавший в пустыню, конечно, скучал, страдал и вспоминал своё прошлое». 28 февраля 1922 года Англия предоставила Египту формальную независимость, а британский парламент проголосовал за прекращение финансирования лагерей русских беженцев в Египте. В результате части Донского кадетского корпуса перевели в лагерь беженцев в Стамбуле, других отправили в Варну. Тех, кто попал в Болгарию, разделили – часть осталась там, другие были вывезены в Чехию.
25 марта 1921 года турецкий пароход «Решид-паша» вошёл в бухту Мудрос греческого острова Лемнос из Галлиполи. На нём прибыли казаки 2-й Донской казачьей дивизии под командованием генерала Гусельщикова, вывезенные из лагеря Чилингир. В составе дивизии находился Донской гундоровский георгиевский полк.
О пребывании казаков на острове Лемнос сохранилось немало воспоминаний. Конечно, сведения о тех днях базируются в первую очередь на информации, имеющейся в книге командира сотни юнкеров Атаманского училища С. Рытченкова «259 дней Лемносского сидения» и сборнике воспоминаний «Казаки в Чаталджи и на острове Лемнос».
В январе-марте 1921 г. на Лемнос прибыли донские казачьи части, терско-астраханский казачий полк, Атаманское военное училище и Зюнгарский калмыцкий полк (около 5 тысяч человек, многие были с семьями). Переселение этой части казаков шло непросто, многие отказывались от перевозки на Лемнос, прослышав о крайне тяжелых условиях пребывания там. И чем ближе был день отправки, тем сильнее становилось напряжение. Во время одной из первых отправок из турецкого лагеря Санджак-Тепе на Лемнос напряжение переросло в столкновения между казаками, не пожелавшими ехать на Лемнос, и французами, пытавшимися всеми мерами принудить их к этому. Не обошлось без раненых с обеих сторон. Для поощрения переезда на греческий остров по Донскому казачьему корпусу было издано распоряжение, в котором говорилось о том, что всем казакам «по прибытии на Лемнос и по устройству там в лагере будут выданы полученные запасы обуви, обмундирования, белья и одеял». В другом приказе говорилось, что «все назначенные к перевозке на Лемнос, но не погрузившиеся на корабли, исключаются из довольствия, так как довольствие на них заготовлено на о.Лемнос. Поэтому всякий уклонившийся на погрузки лишается продовольствия в лагере». Благодаря этим мерам оставшиеся части были в несколько этапов перевезены на Лемнос, где присоединились к своим братьям по оружию. Донских казаков разместили на противоположном берегу Мудросского залива, в нескольких километрах от их кубанских собратьев. Все казачьи части на острове объединили в Лемносскую группу войск Русской армии под командованием командира Донского корпуса генерала Абрамова.
Кладбище казаков на острове Лемнос
Городок Мудрос и Мудросский залив, на берегах которого были расположены лагеря кубанских и донских казаков находился недалеко от входа в пролив Дарданеллы. На том месте, где располагался тогда лагерь Донского гундоровского георгиевского полка, сейчас находится военно-морская база НАТО.
Однако французское командование, курировавшее и обеспечивающее нахождение казаков на острове Лемнос, сбросив все приличия, стало относиться к русским казакам, как к арестантам, обязанным выполнять волю своего надзирателя. На корабль «Решид-Паша» на остров были доставлены подлежащие немедленному выполнению приказы генерал-губернатора острова Лемнос Бруссо и командующего французскими оккупационными войсками генерала Шарпи. В приказе Бруссо казакам предлагался выбор из трёх вариантов: первое – возвратиться в Советскую Россию; второе – выехать в Бразилию; третье – самим обеспечить своё содержание. Активизировались на острове вербовщики казаков к иностранный легион. И многие казаки от безвыходности записывались и пропадали в безвестности. Были случаи самоубийств.
Самым тяжелым периодом в жизни казаков на Лемносе была зима. Холодные дожди, мокрый снег, сильный ветер, нерегулярная выдача пайка, отвратительные жилищные условия – все это делало жизнь казаков на острове полной забот и лишений. В отличие от чаталджинских лагерей, где казаки размещались главным образом в бараках и землянках, на Лемносе были сразу же поставлены палатки. Палатки были окружены небольшими ровиками для стока воды. Эти ровики выходили в большие каналы, протянувшиеся через весь палаточный лагерь. Однако в результате ливневого характера дождей многие палатки промокали, а канавки не вмещали в себя всю накапливавшуюся воду. В марте 1921 г. состоялся выпуск юнкеров, окончивших Атаманское военное училище. Сто юнкеров были произведены в хорунжие, двое – в сотники и один – в губернские секретари.
Развлечением казаков были футбольные матчи, проводившиеся между юнкерами Атаманского (донского) и Алексеевского (кубанского) военных училищ. Иногда казаки играли с англичанами и французами, находившимися на острове по делам службы. Несмотря на оказываемую гуманитарную помощь американский Красным крестом и небольшие развлечения (купание в море, рыбалка, просмотр фильмов, футбол и т. п.), жизнь на острове становилась для казаков с каждым днем все более и более тягостной.
Другой французский генерал, Шарпи немного позже, извещал казаков в своём приказе: «Всякие кредиты на содержание русских беженцев прекращены. Французское правительство не намерено ни содействовать, ни даже допустить новые действия армии Врангеля против советской власти. Из полученных до сего времени французским правительством сведений усматривается, что нынешние восстания в России подавлены как в Кронштадте, так и в других местах. С другой стороны, русские беженцы, уже отправленные в Новороссийск, были хорошо приняты, и им не причинено никакого зла».
Генерал Краснова сказал про пребывание казаков на острове Леменос: «Казачество прошло свой крестный путь: от донской Вандеи до распятия на Лемносе. Лемнос это русская Голгофа, остров смерти».
Играют в футбол юнкера Атаманского и Алексеевского казачьих училищ
Видя, что французское правительство заинтересовано не только в рассредоточении гражданских беженцев, но и в распылении армии, генерал Врангель заявил: «Я ушел из Крыма с твердой надеждой, что мы не вынуждены будем протягивать руку за подаянием, а получим помощь от Франции как должное, за кровь, пролитую в войне, за нашу стойкость и верность общему делу спасения Европы. Правительство Франции, однако, приняло другое решение. Я не могу не считаться с этим и принимаю все меры, чтобы перевести наши войска в славянские земли, где они встретят братский прием.
Только к весне 1921 г. усилия генерала Врангеля по вывозу казачьих частей и гражданских беженцев с Лемноса в страны Балканского полуострова увенчались успехом. С мая по сентябрь 1921 г. с острова было вывезено Сербию более 11 тысяч кубанских и донских казаков, перешедших на положение гражданских беженцев. А значительная часть донских казаков, астраханцев и терцев переселились в Болгарию.
О всех тяготах жизни на Лемносе говорят два кладбища казаков, оставшихся навечно на острове. Только на одном кладбище на полуострове Калоераки со времени эвакуации из Новороссийска по 4 сентября 1921 г. было похоронено около 300 человек. В основном это старики и дети. Но умирали и взрослые казаки, не вынесшие всех тягот, обрушившихся на них.
В мае – августе 1921 года с острова Лемнос, контролировавшегося французами, пароходами были вывезены в Сербию сводная Кубанская казачья дивизия, Донской (сводный) Гвардейский дивизион и Донской технический батальон. В Болгарию – части Донского корпуса и находившиеся при нем многочисленные гражданские беженцы, Атаманское военное училище и Кубанское имени генерала М.В. Алексеева военное училище, а также отдельные группы кубанских и терских казаков.
Прибытие в Королевство сербов, хорватов и словенцев казачьих военных подразделений с Дона, Кубани и Терека, небольших групп Астраханских, Уральских казаков и калмыков, а также административных и учебных заведений, как и гражданских лиц с Юга России, стало результатом договоренности генерала барона Врангеля с руководством страны. Все они были причислены к штату Министерства строительства и направлены на постройку стратегических дорог: Вранье Бoсилеград (впоследствии эта коммуникация стала называться «Русский путь»), Гостивар- Дебар, Косовска Митровица -Рашка, Штип -Кочане. С 1926 года казаки получили работу на шахтах пирита в окрестностях г. Доньи Милановап, на руднике «Кленовик» возле г. Пожаревац, затем работали на стройках железных дорог Кральево-Рашка и Мала Крсна-Топчидер. Донские казаки строили железные дороги в Бихаче, Босанска Крупе, а позднее, вместе с Кубанскими — железную дорогу Ормож Лютомер-Птуй (в Словении).
Однако там казаки участвовали все же и в боевых действиях. Известно, что по секретному заданию Военного министерства Королевства СХС в декабре 1924 года вооруженные и хорошо обмундированные казачьи отряды, вместе с офицерами-добровольцами Русской Армии (всего несколько сот бойцов под командованием полковника Миклашевского), провели успешное военное вторжение в Албанию, по направлению Дебар, Призрен и Джаковица и приняли непосредственное участие в свержении Фан Ноли в Тиране и содействовали вступлению Ахмета Бек- Зогу на албанский престол.
В отличие от основной массы гражданских лиц эмиграции, создавшей во всех у уголках страны «русские колонии» (в соответствии с государственным «Положением о русских колониях», принятым в 1922 году), казаки, проживавшие вне казачьих военных подразделений, не пожелали подчиняться комитетам русских колоний. Они создавали «казачьи станицы», самостоятельно избирая своего представителя — атамана. Такие станицы, хутора и курени были трех видов: чисто кубанские, донские и терские, «общеказачьи» (смешанные), и полуподпольные – «вольно-казачьи», возникавшие в 30-е гг. как политические группировки. С годами станицы реорганизовывались, объединялись или прекращали свое существование Названия они получали по месту расквартирования или по округам. Некоторым присваивалось имя выдающегося (походного) атамана — Булавина, Некрасова, Краснова, Кухаренко, Шкуро… Самое большое сосредоточение казачьих станиц было в хлебородной области Воеводина.
Самый старый казак на острове Лемнос
Казачьи станицы, подобно казачьим военным подразделениям, подчинялись своим избранным атаманам и войсковым руководителям. Женились казаки на местных женщинах, преимущественно словачках, русинках, немках, венгерках. Такие браки были прочными и многодетными. Детей крестили обязательно в православную веру. Полученное приданое давало возможность создать собственное хозяйство. Отдаленность от русских культурных очагов и низкий уровень образования казаков способствовали быстрой ассимиляции младшего казачьего поколения. Постепенно среди казаков распространяется казачья печать, поступающая из Праги, Софии, Парижа и Белграда. С 1921 г. в городке Вранье (Южная Сербия) выпускался бюллетень «Кубанец», в Белграде – «Кубанский зарубежный вестник» (1923), бюллетень Кубанской канцелярии «Вольная Кубань» (1925), орган Терского правительства «Терский казак на чужбине» (1926), в Болгарии «Донская летопись» и др. В Югославии и Болгарии выходило более 20-ти казачьих периодических изданий, всего более 340 выпусков. Все эти издания писали о событиях в станицах и в центрах, публиковали приказы и призывы атаманов официального характера, своеобразно трактовали политическую жизнь эмиграции, полемизировали с казачьими или военными изданиями различных ориентаций. Журнал «Наша станица» Белградской кубанской станицы им. ат. Сидора Билого отличался более прогрессивными устремлениями и заботой о молодежи. Членами редакции состояли Павел Иванович Курганский, бывший член Государственной думы, Леонид Владимирович Зверев, владелец книжного магазина в Белграде и полковник Константин Герасимович Булгаков, чиновник Белградского муниципального управления. Журнал размножался на шапирографе, выходил с 1935 по 1938 г. (35 выпусков), был запрещен цензурой.
В 1921 г. из Константинополя в Белград переехал Донской казачий архив, в полном объеме, с историческим материалом периода Гражданской войны на Дону. В марте 1923 г. была создана Донская историческая комиссия, задачи которой состояли в сборе, изучении и публикации архивных материалов. С этого года стали выпускаться периодические сборники «Донская летопись». Донской архив, вместе со своей Комиссией, в феврале 1925 г. переехал в Прагу.
Казачий театр на острове Лемнос
Одновременно с ростом политических брожений в рядах российской эмиграции и казачества, возмужало и молодое поколение, учившееся в Донском кадетском корпусе и в университетах. Национально определившиеся, казаки вступали в свои студенческие организации – Союз вольных казачек им. Галины Булавиной и в Белградскую общеказачью студенческую станицу, выпустившую один номер своего журнала «Единство». Молодежь вдохновлялась идеями группы казаков-интеллигентов, объединенных вокруг пражского журнала «Вольное Казачество», отстаивавшего идеи формирования суверенного государства – «Казакии». Их ловко проводимая пропаганда вызвала новое размежевание в казачьих рядах, что привело к созданию полуподпольных «вольноказачьих» станиц. В Сербии их было около 15-ти: в Белграде, Суботице, Смедерево, Чуприи, Парачине, Крагуеваце, Боре и др. В апреле 1935 г. на «вольноказачьем кругу», состоявшемся в Белграде, присутствовало 78 делегатов, а свой 5-й Окружной съезд «Вольное казачество» провело 4 апреля 1937 г. Под давлением влиятельных деятелей русской эмиграции в Югославии 4 февраля 1938 г. в Белграде были арестованы вольноказачий атаман И. Билый и десяток активистов.
Казачьи генералы на острове Лемнос. Науменко и Фостиков
В статье «Судьбы казачьей эмиграции в Чехословацкой республике в междувоенный период (1921-1945 гг.)» Михаила Александровича Дзюбы говорится о, так называемой, «Русской акции». В сентябре 1921 года в Чехословакию должны были приехать 1000 студентов и 4000 земледельцев, половину которых должны были составлять казаки, уроженцы Донской области, Кубани и Терека. Первая партия участников «Русской акции» прибыла из Константинополя, Галлиполи и Лемноса. В ее состав входили 1000 студентов и 800 земледельцев, 790 из числа последних были казаками.
На территории Чехословакии вскоре начали открываться общеказачьи организации. Первым стал Общеказачий сельскохозяйственный союз. Это общество выпускало журнал «Казачий путь», при нем действовал хор им. атамана Платова.
Отдельное место в ряду казачьих организаций занимает Общеказачья студенческая станица, организованная в декабре 1923 г. Во главе организации стояли войсковые атаманы. Студенты имели возможность учиться в одном из эмигрантских высших учебных заведений – русских, украинских, чешских или немецких – в зависимости от знания языка.
Значительная часть казаков-студентов (Кубанского и Атаманского училищ) совмещала учебу и работу. Хозяева-работодатели ценили трудовые навыки и качества казаков, предоставляя им возможность для заработка.
Казаки Атаманского полка
Одной из эффективных форм работы с молодежью стало Сокольское движение, в котором принимало участие немало казаков. Форма юношей и девушек в своей цветовой гамме повторяла цвета российского национального флага, а на трехцветных бело-красно-синих знаменах был изображен Св. Георгий Победоносец и парящий сокол.
Не везде эмигрировавшим донским казакам были ради власти. Наличие в стране вооруженных отрядов, прошедших огонь, воды и медные трубы не радовало руководство страны. Некоторые казаков откровенно боялись, стремились разоружить, лишить руководства и максимально разобщить. В Болгарии имели место столкновения полиции и вооруженных сил Болгарии с казаками. Атаманы в приказном порядке выселялись в Сербию и им было запрещено въезжать в Болгарию, офицеры арестовывались на различные сроки. Многие казаки и юнкера стали самостоятельно уезжать в Чехословакию, где находили приют. Следует сказать, что в Чехословакию эмигрировали из России преимущественно деятели науки, экономисты, инженеры, агрономы, писатели, театральные деятели, молодежь для получения образования. Политика правительства страны была направлена на концентрацию в Чехословакии интеллектуальной элиты. Отбор тех, кто был достоин жить на территории этого государства или проходить обучение, был достаточно жестким, поэтому к середине 1920-х гг. численность эмигрантов не превышала 30.000 человек.
Донской атаман ген.-лейтенант Африкан Петрович Богаевский короткое время жил в Софии, позднее был выслан в Белград, а в 1923 г. уехал в Париж, ставший, наряду с Прагой, политическим центром Донского казачества. Из Болгарии значительная часть донских казаков перебирались в Чехословакию и даже Германию.
А часть донских казаков по различные приглашениям перебирались в Латинскую Америку. Иван Овчинников в своей статье «Казак Мигулинской станицы» рассказывает о есауле Василии Серебрякове. Этот человек в годы Первой мировой войны стал полным Георгиевским кавалером. В период Гражданской войны есаул Серебряков открыто выступил против Советской власти. Он был настолько заметной фигурой, что за его голову красными было обещано вознаграждение. Оставаться в России он не мог, и в ноябре 1920 года покинул родину. Военный корабль, на котором он отплыл, доставил в Турцию 1250 казаков. Но уже через полгода они отправились дальше и объявились уже в Аргентине. Там Серебряков встретил бывшего царского генерала Белеева, под влиянием которого он и ещё 80 русских офицеров переехали в Парагвай. Новая родина встретила русских дружелюбно и выделила земли для поселений. Но из-за большого количества военных конфликтов с Боливией наслаждаться мирной жизнью Серебрякову не пришлось. Русских офицеров пригласили служить в парагвайской армии. Так есаул Серебряков стал майором парагвайской армии и командиром батальона. Для иностранца – очень высокий пост. В 1932 году началась новая война с Боливией, в которой принимал участие и полк Серебрякова. 28 сентября произошло недоразумение. Из-за плохого знания испанского языка командир полка вывел своё подразделение не в то место, которое было названо в приказе. Понимая, что оплошность расценена как трусость, Серебряков повёл свой батальон в штыковую атаку. «Что-то завораживающее было в сцене наступающего на саму смерть третьего батальона, — писал в воспоминаниях полковник Фернандес, — солнце, блестевшее на штыках, создавало какой-то ореол святости вокруг солдат, торжественно, как на параде, марширующих за своим командиром». Когда батальон прошёл половину пути, стрельба с обеих сторон стихла. Все были поражены происходящим. Пройдя ещё тридцать метров, Серебряков с криком: «Вперёд! Да здравствует Парагвай!» кинулся на врага. Противник открыл шквальный огонь. Так погиб казак Мигулинской станицы есаул Василий Серебряков. В честь донского казака в парагвайском городе Бокерон названа улица. Имя Серебрякова носит и форт, в бою за который он сложил голову. К сожалению, в России война Парагвая с Боливией известна только специалистам и любителям военной истории.
Известно, что многие донские и кубанские казаки, завербовавшиеся в Иностранный легион, воевали в Сирии и даже в Африке. Значительная часть из них погибла.
Начавшаяся 2-ая мировая война в Европе разделила всех казаков, находившихся в изгнании на несколько лагерей. Кто-то пошел со своими атаманами воевать в немецкую армию, кто-то сумел вернуться в СССР (небольшая часть) и участвовать в войне против Гитлера, кто-то сражался в составе антифашистских сопротивлений с гитлеровцами. В Югославии многие казаки против гитлеровцев воевали в составе партизанских отрядов. Большая часть, эмигрировавшего из Советской России казачества, приняло участие во 2-ой мировой войне и многие сложили свои головы от Норвегии до Африки, от Франции и Испании до СССР.
Значительная часть казачества из всех войск эмигрировала в Австралию и Новую Зеландию и в составе их Вооруженных сил воевали с немцами в Европе и с японцами в Азии.
Многие казаки, жившие в Китае в районе города Харбина, воевали вместе с китайцами против японцев.
Но мечта, значительной части из них, была вернутся на Родину, в свои родные станицы. До сих пор потомки эмигрировавших из СССР донских казаков живут в разных странах мира и помнят, что они казаки.
Безусловно эта часть истории казачества заслуживает подробного изучения, тщательного осмысления и памяти, как история части нашего народа.
Литература:
- Белова, Е. И. Неизвестные страницы истории российского казачества за рубежом (архивные материалы в Брюсселе). Россия и современный мир. 2010.
- Беляков, В. «И снятся нам сны про Россию родную!»: кадеты на Суэцком канале / В. Беляков // Родина. – 2009.
- Дзюба, М. А. Судьбы казачьей эмиграции в Чехославацкой республике в междувоенный период (1921–945 гг.). Казарла. – 2011.
- Донская станица в Ганновере (Казачий круг. – 2012).
- Казачья культура в эмиграции (Донские казаки в ХХ веке) сост. К. С. Филиппов. – Ростов-на-Дону. ТЕРРА Принт, 2006.
- Лукаш, С. Н. Народное образование в Донской и Кубанской казачьих республиках и в эмиграции. Казарла. – 2012. — № 5.
- Муромцева, Л. П. Сохранение историко-культурной идентичности русского казачества в эмиграции. Отечественная история. – 2008. – № 3.
- Наши на Лемносе (Хроники христианского мира) (Наука и религия. – 2007). – № 8.
- Овчинников, И. Казак Мигулинской станицы. Казарла. – 2011. – №. 1.
- Пятницкий В. Казаки в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Яуза. ЭКСМО, Москва. 2007.
- Ратушняк, О. В. Южнороссийское казачество в первые годы своей эмиграции. Проблемы истории казачества: сб. науч. трудов. – Волгоград: ВолГУ, 1995
- Русская армия в изгнании, Россия, забытые и неизвестные страницы истории белого движения. Под общей редакцией Благово В.А. и Сапожникова С.А и членов дворянского собрания России. Центрполграф. Москва. 2003.
- Сизенко А.Г. Полная история казачества России. Владис. Ростов-на-Дону, 2009
- Шамбаров В. Белогвардейщина. Алгоритм ЭКСМО. Москва, 1994.