13 ноября 1984 года, передав дела и обязанности командира дивизии, Воронов Сергей Дмитриевич сошёл на берег. Катер, с крючковыми «на товсь», доставил меня на Графскую пристань. Попрощавшись с командой катера, я поднялся по ступенькам на площадь Нахимова. Привычно сунул в рот беломорину. Похлопал по карманам – ни спичек, ни зажигалки. Оглянулся вокруг, у кого бы прикурить, — ни души.
Вспомнил. Когда русские заглядывают в комнату и видят, что там никого нет, они говорят „ни души “. То есть главное в человеке — это душа. А англосаксы в таких случаях говорят „nobody “- нет туловища. Это очень точно отражает их психологию. Для них человек это туловище, а для нас — душа.
Ладно, хрен с ними, этими наглосаксами. Я смял, початую пачку папирос «Беломор канал», и бросил её в первую попавшуюся мусорную урну. Позже я говорил любознательным, что в этот день я оставил службу, ушёл из семьи и бросил курить.
Первостепенным передо мной стал вопрос трудоустройства. Было несколько вариантов: преподавание в Севастопольском политехническом институте (всё-таки кандидат наук), шуршать бумагами в радиотехническом отделе ЧФ и работа от завода «Молот» в составе бригады технического обслуживания корабельных БИУС (боевые информационно-управляющие системы). По чисто меркантильным соображениям я выбрал завод «Молот», где денежное вознаграждение за мои труды втрое превышало предложения других работодателей.
Пенсию мне задерживали из-за ошибочных записей в личном деле. Так я окончательно понял, что номенклатурная жизнь кадровика военно-морского флота начинается, когда его должность становится штатной. Здесь он хозяин судеб многих людей. Он может, к примеру, посодействовать переводу на вышестоящую должность, ускорить или замедлить прохождение представления на присвоение очередного воинского звания, может не сделать запись в личное дело, после чего человеку приходиться доказывать, что он не верблюд. Я полгода пенсионное обеспечение не получал.
И так, вместе со старшим бригады техпомощи флоту Александром Захаровым, я выехал поездом Севастополь – Свердловск к месту работы. В Саратове пересадка на автобус Саратов – Петровск и через два часа тряски на транспортном средстве ПАЗ с одной дверцей для входа – выхода мы прибыли в славный город Петровск Саратовской, естественно, области.
Город Петровск — старинный купеческий город, основанный по именному указу Петра Первого в 1698 году для охраны края от набегов крымских татар, а также «чтобы впредь в окольные города… вольные люди не приходили и разорения никакого не чинили…». По преданию, основатель лично побывал в городе в 1707 году. Через город протекает река Медведица, которая делит его пополам. Население порядка тридцати тысяч жителей.
Электромеханический завод «Молот» своими корнями обязан столице нашей родины – Москве. В 1941 году завод вместе с оборудованием, рабочими и их семьями был загружен в эшелон и убыл к новому месту своего обитания. Место это имело название Петровск, и расположено было далеко за Волгой рекой. На пустом месте под открытым небом завод начал работу, выпуская так нужные флоту приборы. Наряду с выпуском необходимой продукции для фронта проводились разработки приборов управления торпедной стрельбой из подводного положения. Разработанное изделие ТАС-Л2(«ТРЮМ») было изготовлено на заводе. Работа шла под лозунгом: «Всё для фронта. Всё для победы».
Завод стал градообразующим предприятием, на «Молоте» работал каждый третий житель Петровска — 10 тысяч человек. В мирное время завод производил: автоматизированные информационно-управляющие системы; автоматические рулевые механизмы; радиотехническую аппаратуру навигации, обнаружения, радиоуправления и радиолокации и много чего другого для ВМФ.
Закончив оформлять все документы, и получив указания и советы от начальника цеха, я был готов к возвращению в Севастополь. В обратный путь нас набралось человек пять или шесть. Начало декабря. За ночь выпал снег. Мороз ударил. Гостиничный термометр показывал минус 12 градусов. Идём к железнодорожному вокзальчику, гуськом по узкой тропке. Я замыкаю процессию. Ребята все местные и одеты, соответственно, тепло. На головах — модные в то время ондатровые шапки, и только я – с непокрытой головой, в тонком осеннем плаще. Навстречу идёт старушка. Пропуская её, мы все сошли с тропы. Проходя мимо меня, она остановилась и со словами: «Чё, сынок, шапку-то пропил? – пошла дальше, бормоча какие-то слова. Рабочий класс от смеха попадал в сугробы.
Обратно возвращались в Севастополь через стольный град – Москву. Дефицит товаров в провинции требовал посетить московский ГУМ. Основные покупки шли по списку для жён и детей. Дефицит, слово малознакомое мне на военной службе, становилось одним из главных элементов головной боли. Слово «достал» заменило слово «купил». Я уже начал соображать, что живу в государстве, в котором правят два принципа: «блат» (сленговое словечко, означающее «ты — мне, я — тебе») и житейская квазимудрость, выражающаяся словами — «стену лбом не прошибёшь».
Начальник цеха поставил передо мной задачу подыскать в Севастополе помещение для организации заводской базы. Чем я и занялся по приезде в Севастополь. Прошёлся я первоначально по начальникам: гражданской обороны, жилконтор, пустующих складских помещений и т.п. И везде я натыкался на встречный вопрос: «А что я (мы) буду с этого иметь»?
Пошёл я другим путём, и нашёл пустующий подвал в новом доме на улице Острякова. С завода прислали главного архитектора и через месяц на руках у меня уже был план реконструкции подвала и подробная смета работ. В строительном управлении главный инженер согласился произвести все работы, но с условием, что мой ПЭМЗ «Молот» отгрузит в адрес СМУ десять тонн строительной арматуры. Слово «бартер» в моем лексиконе ещё не появилось.
Надо было ехать в Петровск. Перед отъездом Саша Захаров дал мне несколько номеров для персональных ящичков, стоящих на заводской проходной. Просьба была такая: купить в Москве несколько палок колбасы, разложить их в ячейки, и сообщить бабам в бухгалтерии. На мой вопрос был ответ: «Бухгалтерия просила для детей. В городе колбасы нет. Да, мясокомбинат есть, но вся продукция напрямую уходит в столицу». Поручение я выполнил. Зайдя повторно в бухгалтерию за командировочными документами, я услышал о себе много хорошего, и главное – у меня не будет трудностей с оформлением документов. Вспомнилось: «ты — мне, я — тебе».
Лёжа в гостиничной койке, после тёплой встречи с такими же командировочными, только из Питера. Меня потянуло на философские мысли, — почему «метафизический» смысл немудрённого продукта с названием «колбаса» столь часто стал на слуху? Не астраханская килька, не бородинский хлеб, а именно колбаса. Не потому ли, что она удовлетворяет одну из самых массовых потребностей, и возможность её покупать — это был действительно реальный порог благосостояния. В конце 80-х годов одним из доказательств того, что так жить нельзя», был именно дефицит недорогой и качественной колбасы.
Номер с базой не прошёл и мне поручили курировать доработки приборов БИУС (Боевые информационно-управляющие системы) на кораблях. Чуть позже, мне доверили осуществлять надзор за работой изделий завода «Молот» на заводе «Парус» для БИУС подводных лодок. Системы эти я знал хорошо, и работа, как говорят, была не пыльной. Так что, связь с флотом у меня продолжилась, только в другой ипостаси.
ПКР «Москва» 1 октября 1982 года был поставлен на модернизацию и средний ремонт в Севморзавод им. С. Орджоникидзе (№ 201, г Севастополь). Интересная ситуация: в 1967 году на палубу этого крейсера вступил в лейтенантском звании раздолбай Серёга, в 1982 году в ремонт ставил его Сергей Дмитриевич Воронов, исполняющий обязанности начальника штаба 30-й дивизии, а через четыре года военпенс Дмитрич возглавил на нём бригаду по ремонту и доработкам БИУС «Корень».
В Севастополе наш участок от завода «Молот» обеспечивал техпомощь на кораблях и подводных лодках по системам управления артиллерийским и торпедным оружием, боевым информационным управляющим системам. На заводе «Парус» курировали сдачу приборов нашего завода для БИУС «Омнибус» атомных подводных лодок.
Группа техпомощи от завода «Молот» делилась на четыре бригады техобслуживания и доработок на кораблях проекта 1123, 61, 1135, 1241. ДЭПЛ пр. 641Б и завод «Парус». Почти все бригадиры и наладчики систем, работавшие в Севастополе, обзавелись квартирами и семьями. Жены их тоже числились работниками предприятия.
(продолжение следует)
С нетерпением жду продолженя!
Читаю воспоминания военпенса Дмитрича, а перед глазами старлей Серега Воронов!