Рябко И.В. Адмиральский эффект

БПК «Адмирал Левченко» tvzvezda.ru

Шел двухтысячный год. Большой противолодочный корабль «Адмирал Левченко» стоял в заводе «Северная верфь» города Санкт-Петербурга. Год шел, корабль стоял.

Корабль стоял в заводе не один. Большой противолодочный корабль «Североморск», завершавший ремонт и замену главных двигателей, готовился к ходовым испытаниям. Именно к нему, к «Североморску», было приковано в тот период пристальное внимание командования всех уровней, от командира дивизии и выше. И высшим проявлением этого внимания был визит командующего Северным флотом адмирала Попова Вячеслава Алексеевича с целью личного контроля хода восстановления технической готовности «Североморска».

Где на тот момент был командир бпк «Левченко», мировая история данных не сохранила. Старшего помощника, исполнявшего обязанности командира корабля (естественно, временно) в гордом звании «капитан третьего ранга», вызвали в заводоуправление на совещание под руководством командующего флотом. Не то, чтобы на том совещании речь должна была идти о ремонте «Левченко», нет. Просто «до кучи». И подчиненные должны проникнуться важностью момента, и адмиралу не помешает почувствовать внимание всех, волею судеб, оторванных от флота и находящихся в «шаговой» доступности.

Передавать содержание совещания нет ни смысла, ни желания. Они, совещания, в большинстве своем проходят одинаково: минут девяносто запутывания, запугивания, наказания невиновных и поощрения не участвовавших. По окончании совещания командующий изъявил желание «своими глазами» убедиться, что «Североморск», как все хором докладывали, готов к выходу на ходовые испытания. И вроде бы всё. Команда «Вольно! Разойдись!» уже витала в спёртом воздухе помещения для совещаний и была готова «внезапно» раздаться. Старпом перебирал в уме планы на ближайшую «до обеда», дальнейшую «до ужина» и самую приятную «на вечер» перспективу. Но, как говорят, старпом предполагает, а бог (в его лице командующий ­– царь и бог на флоте) располагает…

– А кто у нас с «Левченко»? – командующий остановился в проеме дверей.

– Я, товарищ командующий Северным флотом! – Старпом, почувствовав надвигающуюся беду, четкостью строевых приемов и громкостью командного голоса попытался заглушить это чувство и «отвратить» …

– После «Североморска» я к вам заеду. Вы же знаете, что я обычно смотрю? Готовьтесь.

Командующий Северным флотом адмирал Попов В.А. ridus.ru

«Отвратить» не получилось. Все знали, что командующий при осмотре кораблей особое внимание обращал на содержание гальюнов и душевых. Так сказать, забота о социальных и материально-бытовых условиях прохождения действительной военной службы подрастающего оплота капиталистического хозяйства страны – призывников.

Не то, чтобы «Левченко» плохо содержался. Нет. Даже наоборот. Полгода не прошло, как он своим ходом, под чутким руководством начальника штаба дивизии противолодочных кораблей капитана 1 ранга Литенкова Александра Сергеевича, покинул главную базу Северного флота город Североморск и, обогнув Европу, встал на Санкт-Петербургскую «Северную верфь» для замены главных двигателей. Поэтому экипаж еще не успел «тронуться ржой» заводского расслабона. А «молодой» (чуть больше года в должности) старпом при поддержке сплоченного офицерского коллектива и наиболее сознательных представителей мичманского и старшинского состава одной из главных служебных задач считал сделать всё, чтобы этот расслабон не наступил никогда. Ибо заводом было обещано, что ремонт будет краткосрочен и результативен. А на поддержание экипажа в тонусе затрачивается, как правило, значительно меньше энергии и времени, чем приведение его «в меридиан» после заводской расслабухи.

Но, как говорится, береженого бог бережет. Если знаешь, куда упадешь, грех не подстелить соломку. По оценке старпома (опыт службы, помноженный на интеллект), у экипажа на подготовку к осмотру корабля командующим Северным флотом было не более полутора-двух часов. Поэтому он поспешил на корабль «обрадовать» офицеров, поставить задачи, организовать работы. Бежать старпому не позволяло чувство собственного достоинства (всё-таки, старший офицер). Поэтому чтобы сэкономить хоть минуты времени, он просто быстро перемещался в сторону корабля, оставляя за собой легкие вихри из пыли и прошлогодней опавшей листвы.

Конечно же своевременно задачи экипажу были поставлены, работы организованы и начаты. К назначенному старпомом времени (естественно, с «ефрейторским» зазором) все ответственные должностные лица корабля произвели бодрые и четкие доклады, что работы окончены, заведования к осмотру подготовлены, личный состав расставлен и представлять заведования натренирован. У старпома осталось время пройти по кораблю и лично убедиться в объективности полученных докладов.

В общем и целом, увиденным старпом остался доволен. В гальюнах и душевых был порядок: мусора не было, палуба вымыта, освещение полное, заведующие помещениями четко представляются и докладывают по форме. По маршруту до этих помещений и обратно (лимит времени командующего, по мнению старпома, исключал более разветвленный маршрут) тоже особо придраться было не к чему. Аварийно-спасательное имущество на штатных местах, готово к действию, освещение полное (ну, почти…) и так далее.

«Смутило кормовое бытоустройство в тамбуре № 77. Дверь в него была закручена несколькими витками толстой проволоки. Бытоустройство было в заведовании электромеханической боевой части, временно исполняющий обязанности командира которой, капитан третьего ранга Баскаков Станислав Васильевич, предпринял слабую попытку оправдаться: «Так ведь насрут же! Будет прибывать командующий, я лично перекушу проволоку вот этими кусачками». Для убедительности комдив предъявил старпому бокорезы. Прозвучало неубедительно.»

На фоне борьбы желания старпома попасть в помещение КБУ с нежеланием комдива нарушать целостность проволоки на двери в это помещение со стороны причала раздался громкий хлопок. Все дружно подскочили к лееру. Из ближайшего люка на причале шел густой черный дым. Сотрудники завода в красивых белых касках, контрастирующих с дымом, бегали по причалу, суетились, некоторые даже готовились «нырнуть» в этот люк. На какое-то мгновение эта суета отвлекла старпома и присутствующих членов экипажа от главной задачи дня. Вернул в реальность доклад дежурного по кораблю: «Товарищ капитан третьего ранга. Корабль обесточен!».

Реальностью оказался ад. Из сбивчивых докладов суетившихся на причале заводчан стало понятно, что пробило кабель, подходящий к колонке, от которой на корабль поступало электропитание с берега. «Света на корабле не будет часа три» – мелькнуло в голове у старпома. Отменить планы командующего флотом по осмотру корабля мог только главком. Но обратиться по этому вопросу к главкому не было ни времени, ни возможности. Да и результат обращения был предсказуем. Надо что-то делать.

– Механик, пять аварийных фонарей на ют. Живо! И чтоб заряжены были! – решение старпомом было принято и оставалось его реализовать в кратчайшее время.

Через несколько минут на кнехте у корабельной сходни, на обвесе которой было гордо красовалось имя «Адмирал Левченко», выстроились пять аварийных фонарей. Все включались и светили (наверное, это был единственный положительный момент в то утро).

Показался кортеж командующего флотом. Ни захождения, ни звонков. Хорошо, что командующий этого н слышал, находясь в машине. Наконец, он начал подниматься на корабль. Его сопровождали несколько адмиралов: начальник технического управления, начальник тыла, заместитель командующего по работе с личным составом.

– Смирно! Товарищ командующий Северным флотом! Корабль к осмотру не готов! – встретил старпом командующего, ступившего на палубу корабля.

– ???…

– Колонка электропитания с берега вышла из строя.

– Да ладно.

– Убедитесь сами. Вон заводчане бегают, как тараканы. – старпом махнул рукой в сторону причала. Из люка всё ещё слегка дымило.

– Свои источники?

– Без питания с берега турбогенератор не запустить.

­– А аварийный дизель?

– Во-первых, нештатный (штатных не предусмотрено), во-вторых, неисправен, включен в ремонтную ведомость. – начальник техупра подтверждающе закивал.

– Думаешь, это тебя спасёт? Фонари-то есть?

– Так точно! Выбирайте любой.

Командующий взял один из фонарей, включил. Тот работал. Остальные фонари разобрала «свита». Они тоже светили (ну ведь проверено же).

– Ну, старпом, где у тебя ближайшее бытоустройство? Веди.

Ближайшее, кормовое, бытоустройство было в двух шагах, в тамбуре № 77, в который с юта вела тяжелая дверь. Старпом открыл её и первые струйки холодного пота потекли по спине. Дверь в бытоустройство была по-прежнему закручена несколькими витками проволоки. Боец, который должен был заранее перекусить проволоку бокорезами, отсутствовал. Бокорезы – тоже.

– Механик! Открывай! – старпом то бледнел, то покрывался пятнами. Правда, в темноте этого никто не видел.

Механик, тот самый, который так красочно рассказывал, как четко у него всё организовано с открытием дверей, под свет фонаря командующего Северным флотом, голыми руками, царапаясь и срывая ногти в кровь, раскручивал толстую проволоку. Командующий терпеливо ждал.

Наконец, проволока побеждена, дверь в бытоустройство открыта, и командующий шагнул в темноту.

Если при свете штатного освещения, в общем и целом, помещение было в порядке, то в темноте, в луче мощного аварийного фонаря куда не посвети, везде состояние на букву «живете». Особенно бросались в глаза переборки, прогнившие на стыках с палубой из-за разницы металлов (стальная палуба и дюралевые переборки – болезнь всех кораблей проекта 1155). Командующий осматривал молча, вопросов не задавал, за что старпом в глубине души был очень ему благодарен.

– Ну тут все ясно. Не планировал дальше идти, но теперь уж… Показывай носовое. – командующий повернулся на выход.

Дверь в носовое бытоустройство была открыта. Внутри стоял заведующий матрос. Спиной к входу. Он курил.

Сущность любого военного моряка, отдающего священный долг призвавшей его Родине, такова, что если пропало питание и не объявлена аварийная тревога, то это «законный» повод расслабиться. Никто не ищет (бесполезно), за «живете» не возьмет и с остервенением не спросит, никуда спешить не надо, команд не слышно. Занимайся, чем хочешь. Большинство описываемых индивидуумов моментально старается найти место, где можно «сесть на спину» и впасть в спячку. Очевидно, моряк из кормового устройства был ярким представителем этого вида «безответственных» и свинтил при первой возможности.

Воин в носовом, видимо, был моложе, неопытней и покинуть «пост» не осмелился. От неожиданности встречи с командующим флотом в такой неудобной для него обстановке мореман потерял дар речи и на все попытки старпома намекнуть, что неплохо было бы представиться и доложить установленным порядком, только виновато молчал.

Состояние помещения было примерно идентичным. Открытая на полубак броняха слегка скрашивала картину приникающим через неё дневным светом.

– Старпом, на выход! – командующему всё было ясно.

«Лучше ужасный конец, чем ужас без конца» – крутилось в голове у старпома. На его спине ручейки холодного пота стремились сформироваться в водопад. Но это был еще не конец…

По коридорам шли молча, по пути высвечивая фонарями разные «косяки»: отсутствующие клювики на пакетниках, крышки на пожарных рожках и прочую «мелочевку», укреплявшую общее впечатление командующего о содержании корабля. В четвертом коридоре впереди послышалась какая-то суета. В свете фонарей два военмора из механической братии в замасленных комбезах тащили по наклонному трапу со стороны поста энергетики и живучести «танковый» аккумулятор. Командующий заинтересованно остановился.

– Куда тащите, воины?

– Аварийный дизель запускать, тащ. – ответ был по-детски искренним.

– Старпом, он же у вас не в строю?! – командующему показалось, что его пытаются «водить за нос». «За нос» его водить старпом никогда бы не осмелился. Максимум, в лёгкое заблуждение. Но командующий, кажется, воспринимал обстановку именно так!

– Попытка – не пытка, товарищ командующий. Делаем всё, что можем. Не сидеть же в ожидании милости от заводчан. – оправдание само сорвалось с языка старпома. В конце концов, два раза в жизни не умирать…

– Ну-ну! – командующий продолжил движение в сторону трапа. Дальше шли молча.

У сходни, поставив аварийный фонарь на кнехт, командующий Северным флотом повернулся к старпому. Лицо командующего отражало бурю эмоций, полученных им в ходе осмотра корабля. Старпом, глядя в это лицо, уже мысленно смирился со своей напрашивавшейся участью.

– Старпом! – начал командующий. – Тебя спасает только одно – Адмиральский эффект! Имей ввиду, каждый свой приезд в Санкт-Петербург я у тебя.

Развернулся и ступил на сходню.

– Смирно! ­– старпом в эту команду вложил столько чувств и энергии, что даже работяги на причале замерли в соответствующей стойке. Звонков убывающий командующий флотом в этот раз так и не услышал.