Гайдук Е.Л. «Олимпийские» грибы

По сравнению с нагрузками, которые испытывает корабельный офицер, служба в штабе соединения кажется спокойной, размеренной и даже приятной – если ты не в море, не дежуришь и не сидишь по тревоге, то вечером гарантированно пойдешь домой, в выходные дни и вовсе можешь себе позволить и лыжную прогулку без личного состава, и рыбалку, и даже поход за грибами. Хотя бывают и исключения. Мне, например, в связи с экстренно возникшей служебной необходимостью однажды не удалось принять участие в регистрации моего собственного брака. Но это тема отдельного рассказа, а сейчас не об этом.

Обычно по понедельникам в девять утра штаб дивизии собирался на совещание в большой кают-компании корабля, на котором в данный момент размещался штаб.

В один из понедельников сентября в середине 80-х годов я возвращаюсь со схода за полчаса до совещания и поднимаюсь на ФКП, где размещается оперативный дежурный дивизии. И понимаю, что происходит что-то нештатное – на автопрокладчике развернута карта. Причем не морская навигационная, а топографическая. У всех офицеров штаба на ФКП какие-то странные выражения лиц, негромкие разговоры, две Р-129 стоят на палубе, ухо фиксирует слова «Зевс», «НачПО», «поисковая группа», «вертолет» и т.п.

Еженедельного совещания в этот день не состоялось. Случилось событие совсем иного рода.

Накануне, в воскресенье, командование дивизии в полном составе – Комдив, Начштаба и НачПО – отправилось собирать грибы в тундру, причем в ту ее часть, где грибы гарантировано никто не собирает – на закрытую территорию комплекса связи «Зевс». В те времена этот комплекс был настолько засекречен, что даже у знающих людей возникали сомнения в его существовании. Сейчас о нем можно прочитать даже в Википедии, ничего там секретного не осталось. А тогда участок тундры южнее Североморска-3 размером примерно 70 на 15 км был закрыт для свободного посещения и проникнуть туда можно было только имея соответствующее разрешение.

По завершению сбора грибов НачПО в назначенное время к машине не вышел.

Были предприняты какие-то поисковые усилия прямо на месте, но долго они продолжаться не могли – командование дивизии должно быть на месте, по крайней мере в Североморске.

И вот в понедельник с утра штаб крупнейшего на Северном флоте противолодочного соединения занялся хотя и необычной, но свойственной ему работой – разработкой решения на поисковую операцию. Были сформированы две поисковые группы на автомобилях, закрепленных за штабом. Каждая группа имела командира, радиста с уже упомянутой Р-129, водителя и мичмана на всякий случай. Пока группы выдвигались в район поиска, а я командовал одной из них, поступила информация о том, что НачПО обнаружен и спасен. Оказалось, что пока мы ехали наш начальник ПВО своим авторитетом и неформальными связями добился подъема вертолета авиации флота и направления его в район предполагаемого нахождения потерявшегося. Командование Северного флота, естественно, реальной цели полёта вертолета не знало.

НачПО был обнаружен километрах в десяти от того места, куда он должен был выйти к машине. Он перемещался ровно в противоположную сторону – погода была пасмурная, а компаса не было.

Все завершилось благополучно. Все были проинструктированы, что выход в тундру без компаса и запаса еды и воды строго запрещен.

А истинной причиной потери ориентации полагалось неблагоприятное воздействие на человека излучения, создаваемого комплексом «Зевс». Но это была тайна и говорить о ней полагалось шепотом.