Трофимов Н. Сказание об «Отрадном» Корабли — как люди». 1984 год

Я прибыл лейтенантом на Северный флот в августе 1983 года. В отделе кадров Кольской флотилии разнородных сил мне сообщили о назначении командиром зенитно-ракетной батареи №2 (или, в просторечье, комбатом кормовой «Осы») сторожевого корабля 1135М проекта «Громкий». В коридоре отдела кадров я услышал, что один такой же новоиспечённый лейтенант убывает в 176 бригаду кораблей резерва в Сайда-губу на эскадренный миноносец «Отрадный». «Надо же, жив ещё папин корабль, пережил своего командира!» — подумал я и решил обязательно найти время и побывать на эсминце.

Отец погиб в 1974 году в Сирии, когда он, контр-адмирал А.А.Трофимов, служил Военным советником Командующего Военно-Морским флотом Сирийской Арабской Республики – старшим группы советников и специалистов Военно-Морского флота. Такая вот длинная должность!

Но я так и не побывал на «Отрадном» — служба закрутила всё в тугой узел учений тренировок, допусков к управлению, к обслуживанию, выходов в море, дежурств. Краем уха, потом, в следующем 1984 году я услышал, что 15 марта на старом, но всё ещё новом по техническому состоянию эскадренном миноносце спустили Военно-Морской флаг в связи с исключением из списка корабельного состава ВМФ СССР.

Как я ругал себя потом за то, что так и не прошёл по его палубе! Но неожиданно судьба эсминца заканчивалась совсем рядом со мной. Эсминец не отдали на распилку на металл – ему была уготована судьба погибнуть в море – как компенсация от корабельных богов за те недобеганные по морю мили, за то, что его, ещё новенького, отправили в консервацию. Его избавили от ужаса шипящих газовых резаков, метр за метром срезающих обшивку, как будто сдирающих с живого лоскутами кожу и обнажающих рёбра корабельных шпангоутов. Ему дали возможность погибнуть в бою!

В апреле 1984 года «Отрадный» проснулся от того, что его стали отшвартовывать от причала и заводить буксирный конец на непривычный, незнакомых по его корабельной молодости очертаний, буксир. Коротко рявкнув электрической сиреной, буксир потащил «Отрадный» к выходу из Сайды. «Неужели я опять выйду в море?» — думал корабль.

После короткого перехода его поставили к причалу 35 Судоремонтного завода в посёлке Роста. На борт поднялись рабочие завода и с корабля стали демонтировать всё ценное, что могло ещё пригодиться флоту. Заваривались забортные отверстия, снималась арматура, клапана, насосы, электродвигатели, всякие дельные вещи.

Простым поворотом крана подачи мазута прекратили работу вспомогательного котла, мелькнул в последний раз и потух язычок пламени в топке и жизнь стала уходить из остывающего корпуса корабля.

Это была так называемая конвертация – корабль заваривали так, чтобы обеспечить максимальную непотопляемость, чтобы он мог принять своим корпусом большее количество ракет и снарядов, чем он смог бы это сделать в боевом состоянии и с экипажем на борту.

«Отрадный» готовили для его последней службы – кораблём-мишенью для боевых пусков ракет современных кораблей флота. В первых числах сентября 1984 года корабль, превратившийся в мишень, приняли два буксира и неспешно потащили его к Новой земле (помните, я говорил о том, что он ещё вернётся к Новой Земле!) в район мишенной позиции.

Утром 5-го сентября я во главе ютовой швартовой команды был отправлен на 7-ой причал обеспечивать отход от причала бпк «Маршал Василевский». «Интересно, куда они идут?» — подумал я, прохаживаясь вдоль строя матросов «Громкого», ожидающих моей команды на отдачу с кнехтов швартовых концов «Василевского».

У таких же, как и я, летёх (лейтенантов) с готовящегося к бою и походу корабля мне удалось выяснить, что идут они к Новой земле кораблём закрытия района мишенной позиции для обеспечения проведения боевых пусков ракет «Москит» эскадренными миноносцами 56-ой бригады эсминцев. А стрелять они будут по бывшему эсминцу проекта 30бис «Отрадный», который для такого случая конвертовали в корабль-мишень.

«Ну вот и всё,» — подумал я, — «прощай, «Отрадный», ты пережил одного из своих командиров на целых 10 лет! А я так и не смог постоять на твоей палубе.» Мы сняли с кнехтов швартовые концы и «Василевский», весело свистя турбинами, побежал к Сальному, обогнул его и лёг на курс выхода из Кольского залива. Отправив с мичманом швартовую команду обратно на корабль, я долго смотрел вслед уходящему кораблю.

На мостике большого противолодочного корабля 1-го ранга «Маршал Василевский» в высоком командирском кресле сидел капитан 2 ранга Юрий Николаевич Шальнов.

Было 8-е сентября 1984 года. Корабль последний раз описал крутую циркуляцию вокруг стоящего на двух якорях – становом и верпе – бортом к вероятному пеленгу стрельбы ракетами «Отрадного». Даже сейчас, неподвижный, он поражал своей стремительной красотой обводов предназначенного для лихого боя корпуса. «Славный корабль!» — подумалось Шальнову.

Приближалось время стрельбы, привязанное к тому временному окну, когда над районом огневых позиций не будет разведывательных спутников нашего супостата. «Василевский» полетел на выход из района мишенной позиции, легко набрав своими мощнейшими газовыми турбинами формулярные 30 узлов.

Сыграли «Учебную тревогу». Корабль приготовился к стрельбе по крылатой ракете в случае её схода с траектории стрельбы по «Отрадному». Радиометристы прилипли к экранам «Лесорубов» в готовности к обнаружению ракет и выдаче целеуказания стрельбовым комплексам.

«Время «Ч»!» — доложил Шальнову вахтенный офицер. Всё прошло штатно. Два «Москита» один за другим были запущены с новейших ракетных эсминцев 956-го проекта и на высоте 7 метров над гребнями волн стали пожирать расстояние до цели на скорости, более чем в два раза превосходящей скорость звука.

Как дальний отблеск молнии мелькнули ракеты на горизонте, стремясь к цели – растянутому на якорь-цепях «Отрадному». И он вдруг вернулся к жизни и вспомнил тренированной памятью старого ветерана, каким-то верхним чутьём тот удивительный миг, когда на тебя летит что-то, несущее тебе смерть. И ты должен выстоять! «Отрадный» хотел развернуть навстречу ракетам свои многочисленные пушки и отразить удар – но вдруг понял, что он уже не боевой эсминец, а беззащитно стоящий на якорях корабль-мишень, предназначенный принять в свой борт от своих молодых и гораздо более сильных и крупных наследников смертоносные ракеты. Он должен был смертью своей дать урок людям, сидящим за приборами управления ракетной стрельбой, дать навык, чтобы в настоящем бою они не допустили ни одной ошибки!

«Быстрее, быстрее,» — думал проснувшийся «Отрадный», — «летите в мой борт, ломайте мои переборки, сколько там мне секунд осталось? Пять, четыре, три, две, одна…»

Остроносая ракета вошла в борт «Отрадного» чуть ниже верхней палубы в районе первого торпедного аппарата, прошила прочнейшую сталь и стала сокрушать внутренние переборки. С положенным замедлением сработал взрыватель начинённой 150-ю килограммами взрывчатки ТГАГ (тротил + гексоген + алюминий + головакс) проникающей боевой части ракеты. Чудовищной силы взрыв разорвал сталь палубы и на десятки метров вверх швырнул многотонный пятитрубный торпедный аппарат №1. Мгновенно раскалились добела листы обшивки борта и вскипела белыми облаками пара вода.

Ослепительная боль судорогой пронзила израненное тело эсминца! «Скорей бы…,» — подумал корабль. И в этот момент во всё ещё дрожавший от первого удара борт прямо под носовую надстройку вошёл второй «Москит»! В тысячную долю секунды все сто пятьдесят килограмм взрывчатки превратились в струю раскаленного до нескольких тысяч градусов газа, который, мгновенно расширяясь, прожёг сталь противоположного борта и выбросил в небо серо-белую смесь водяного пара и газов. В образовавшуюся дыру влетело то, что ещё мгновение назад было сверхзвуковой хищной красавицей-ракетой и выломало из борта своей невероятной инерцией листы сварной обшивки вместе с обломками шпангоутов. Если входное отверстие в правом борту «Отрадного» практически точно повторяло проекцию ракеты – круглая дыра, почти совпадающая с диаметром ракеты и даже с четырьмя крестообразными лучиками от крыльев и вертикального оперения, то с левого борта образовалась дыра размером 3 на 4 метра! Часть газов устремилась в стороны и вверх, пытаясь сокрушить водонепроницаемые переборки в нос и корму, и сминая палубы и помещения подброшенной вверх надстройки. Вырвавшись на свободу, облако раскалённых газов рвануло в зенит, догоняя дымный столб от взрыва первой ракеты.

После оглушительно мощного звукового удара наступила звенящая тишина, которая сменилась пронзительным визгом рвущегося металла корабельных конструкций и лязгающего скрежета трущихся друг об друга изуродованных листов обшивки. Внутрь пробоины хлынула вода и охладила раскалённую сталь. Но дальше повреждённого отсека вода пройти не смогла – великолепная корабельная сталь выдержала натиск ударной волны! «Отрадный», крича от боли, немного осел за счёт принятой воды, получил лёгкий крен около 3 градусов на левый борт. Из кратеров, образовавшихся на месте торпедного аппарата №1 и на месте исчезнувшей командирской каюты и ходового мостика эсминца, струился лёгкий дымок. Издалека его даже можно было бы принять за дым из носовой и кормовой труб корабля.

По крайней мере, так показалось Шальнову, когда он подошёл на «Василевском» для объективного контроля результатов стрельбы. «Отрадный» не хотел тонуть! Все имеемые на «Василевском» бинокли, визиры, прицелы были направлены на гордый своей живучестью «Отрадный». Он слегка покачивался на идущей с веста зыби, издавая иногда мучительный и долгий скрежет. Шальнов доложил по связи обстановку руководителю ракетной стрельбы.

«То есть как это – не тонет? После попадания двух «Москитов» — и не тонет?» — раздалось из динамика аппаратуры засекреченной связи.

«Не тонет, товарищ адмирал!» — подтвердил Шальнов.

«Значит так, Металл-13, наше полигонное время заканчивается, скоро опять американские разведывательные спутники будут проходить над районом. Приказываю: корабль-мишень уничтожить торпедой, приём!» — поставил точку адмирал.

«Понял, я – Металл-13, приём!» — ответил Юрий Николаевич. Он выскочил на крыло сигнального мостика, взглянул на нежелающего уходить под воду ветерана и сморщился, как от зубной боли.

«Командира БЧ-3 ко мне!» — приказал командир вахтенному офицеру.

Буквально через несколько секунд на ходовом появился капитан-лейтенант Халевин и доложил Шальнову: «Товарищ командир, командир БЧ-3 по Вашему приказанию прибыл!».

Шальнов до побелевших косточек сжал руками подлокотники командирского кресла.

«Значит, так, Андрей! Готовь торпеду 53-65К в варианте прямоидущей для стрельбы по «Отрадному», — приказал Юрий Николаевич и всмотревшись во вдруг распахнувшиеся голубые глаза своего командира БЧ-3, раздражённо добавил – «да, да, Андрей, иди готовься и без всяких там сантиментов!»

«Отрадный» в трёх кабельтовых от «Василевского» устало покачивался на зыби, периодически оглушительно-резко скрипя металлом.

Румыны (так называют на кораблях специалистов минно-торпедной боевой части, БЧ-3) отработанными до автоматизма действиями готовили торпедный аппарат к стрельбе боевой противокорабельной торпедой – 53-65К. Торпеда была самонаводящейся по кильватерному следу корабля противника, но в данном случае целью был неподвижно стоящий на якорях эсминец.

Поэтому Андрей решил стрелять из развёрнутого перпендикулярно борту торпедного аппарата с наводкой кораблём. Торпеда, с отключённой головкой самонаведения, должна была вылететь из торпедного аппарата, нырнуть и помчаться к цели на установленной заранее приборами глубине по зафиксированному гироскопами курсу, пройти под килем корабля и только тогда сработает электромагнитный взрыватель.

Вполне понятное волнение будоражило кровь. Всё – дальше писать не могу! Дальше – слова моего прекрасного друга – Андрея Халевина.

Из его письма: «Я уже Никите писал. После лихих атак двумя боевыми «Москитами» миноносец почти 2 часа держался на плаву с легким креном и дымил по верхней палубе. Когда вышло полигонное время, определяемое нахождением атакующих кораблей в зоне тени супостатского спутника над Карским морем, это безобразие надо было заканчивать. В торпедную атаку с дистанции трех кабельтовых боевой 53-65К вышел бпк «Маршал Василевский». Для перестраховки и 100% гарантии попадания было так — торпедный аппарат траверз, наводка кораблем, стрельба в аварийную с торпедной площадки. Исполнял лично, будучи командиром БЧ-3. Связь через гарнитуру с ходовым постом. На заднем кольце и носовой части трубы ТА (торпедного аппарата – примечание Трофимова Н.А) поставил два болта (вспомнил как Шабалин во время войны целился, только катерники болты приваривали от тряски). Командир подворачивал, а я в импровизированный створ из двух болтов докладывал на ходовой: «ТА на нос Отрадного…, на ходовой…, на мидель» — «Залп!» — это с ходового и рывок аварийной рукоятки на себя. 30 секунд торпеде до миноносца, столб взрыва с разломом по миделю, плавающие отдельно нос и корма минуты три и через пять минут чистая вода — все кончено.

Страшное оружие торпеда, когда 400 кг морской смеси с неконтактным взрывателем под ватерлинию…

Почему так подробно? До конца жизни этот эпизод в мозг впечатался и когда вспоминаю, как будто вчера было, а ведь 35 лет прошло…»

Разве можно сказать лучше?

Прошли годы. Я рос как офицер, учился и последовательно прошёл путь от комбата до командира большого противолодочного корабля 1-го ранга «Удалой». Это был головной корабль 1155-го проекта. «Маршал Василевский» — его младший брат. Сейчас я в отставке. Форму капитана 1-го ранга надеваю 22 февраля – в День рождения «Удалого» и 9 мая – на Бессмертный полк. Но прошлое никогда не отпускает нас и иногда дарит нам неожиданные волнения.

В прошлом году один безмерно уважаемый мной человек вызвал меня к себе и указал мне на лежащий на столе тяжеленный прямоугольный свёрток, тщательно перетянутый тонким сизальским тросом. Когда я справился с узлами и развернул старые газеты «На страже Заполярья», передо мной предстала блестящая темной благородной латунью ЗАКЛАДНАЯ ДОСКА ЭСКАДРЕННОГО МИНОНОСЦА «ОТРАДНЫЙ»!

Я не верил своим глазам! Это было так же невозможно, как и увидеть сейчас «Отрадный» вживую! Но теперь эта доска, с которой начинается постройка любого корабля, висит на подкладке из красного дерева на стене моего дома, рядом с фотографией моего отца в адмиральской форме, фотографиями «Отрадного» и его точной копией, сделанной руками и талантом выдающегося мастера-моделиста в масштабе 1:300.   

Контр-адмирал Трофимов А.А

Если мне повезёт, и дети наградят меня внуком – я передам всё это ему. А на дне Карского моря лежит погибший в последнем бою эскадренный миноносец 30бис проекта «Отрадный», который даже гибель свою поставил на службу флоту и который покоится там, где он больше всего стремился быть – в море!

Спасибо моим друзьям, нашедшим для меня неизвестные мне фотографии эсминца «Отрадный».

Отдельная благодарность капитану 1-го ранга Андрею Халевину – моему старшему товарищу и другу.

Деревня Телези, Лен.область                                                                        2020 г.

27 комментариев

Оставить комментарий
  1. Действительно, ещё печальнее, чем раньше. Жалко кораблик! Но автору — спасибо. Даже слеза потекла…

  2. Никита Трофимов

    А вот теперь неожиданное продолжение — в Мордокниге мой друг и товарищ, который как раз-таки и командовал торпедной стрельбой по «Отрадному», Капитан 1 ранга Андрей Халевин написал следующее:
    «Самый интересный отчет об этом эпизоде — это магнитофонная запись ГАК «Полином» Василевского. Ночью, когда шли обратно, собрались в каюте командира ГАГ Юры Малиновского помянуть эсминец , он и все офицеры румыны. Под шильцо несколько раз прокручивали. Очень чувствительные гидрофоны, записали все — шлепок торпеды о воду, «взы» торпеды, грохот взрыва, даже шлепки о воду обломков, ну и самое немножко жутковатое, ломаемые напором воды водонепроницаемые переборки, когда нос и корма погружались. Запись сдана в гидроакустический центр, был такой в свое время в Североморске. Может и сохранилась, кстати. Такие дела)»

    1. Точно, был такой гидроакустический центр. Назывался ЭГАБ — Экспериментальная гидроакустическая база ВМФ. От нее в 1975 году ходил на Огневом на боевую службу Виталий Лютов.

  3. Матренин Юрий Михайлович

    В 1971 — 1973гг. я служил в штабе 8 эскадры ВМФ и участвовал в многомесячном походе кораблей эскадры в Индийский океан под непосредственном командованием Вашего отца- контр-адмирала Трофимова А.А.
    Строгий, но справедливый командир, настоящий профессионал, Александр Александрович имел заслуженный авторитет среди своих подчиненных, сослуживцев. Его ранний уход из жизни был большой потерей для всего ВМФ.
    Считаю, что мне повезло служить с таким замечательным командиром, каким был контр-адмирал Трофимов Александр Александрович.
    Гордитесь своим отцом, Никита Александрович!

    1. Никита Трофимов

      Дорогой Юрий Михайлович! Очень Вам признателен за Ваши замечательные слова о моём отце! Для меня папа был, есть и навсегда останется самым главным человеком в моей жизни, хотя мне очень мало удалось с ним пообщаться — когда он погиб, мне было всего 13 лет. Но те дни, когда он был дома, в семье, были для меня самыми счастливыми. Спасибо Вам большое!

  4. Владимир

    Всё полуправда. По Отрадному стрелял одной ракетой П-120 МРК «Туча» на котором я был штурманом. Торпедой его не добили. Василевский добил артиллерией. А носовая часть утонула сама.

    1. Никита Трофимов

      Спасибо, Владимир, что прочитали мой рассказ. Но это, всё-таки, художественное произведение и я не претендую на абсолютную точность. Теперь по существу, о гибели «Отрадного»:
      1) я основывался на рассказах трёх очень уважаемых моих друзей сослуживцев, которые были непосредственными участниками событий — это командир «Маршала Василевского» Юрий Шальнов, командир БЧ-3 Андрей Халевин и командир стартовой батареи Евгений Соколов. Поэтому стрельба торпедой — была. Всё было процитировано из письма Андрея Халевина и подтверждено другими людьми. «Отрадный» затонул после попадания торпеды 53-65К в режиме прямоидущей. Только наводка торпедного аппарата на бпк 1155 не на траверз, а на фиксированный угол 18 градусов. Поэтому Шальнов ювелирно вывел ось трубы торпедного аппарата на мидель «Отрадного» и — пуск!
      2) В вопросе стрельбы МРК «Туча» Вы абсолютно правы. Я узнал об этом уже после написания рассказа и его публикации. Поэтому без разрешения редакции, которая впервые опубликовала мой рассказ, я изменить его не мог. Фактически по «Отрадному были выпущены 2 ракеты — одна ПКР «Москит» с ЭМ пр.956 56 бригады эсминцев 7 опэск СФ, вторая ПКР П-120 «Малахит» с МРК пр. 1234.1 «Туча» бортовой номер 520 55 бррк Кольской флотилии разнородных сил.
      3) В любом случае — большое спасибо, что Вы не остались равнодушным к этому рассказу. Сейчас я готовлю к изданию книгу, в которой будет и этот рассказ. Там постараюсь исправить.
      Всего Вам доброго! С уважением, Никита Трофимов.

  5. Владимир

    Понял что это художественное произведение. Но по Отрадному стреляла только Туча. Василевский наверное стрелял по судну Урицкий. Он долго горел. Торпеда с Василевского была, но она не утопила Отрадного. Только после артобстрела. И ещё Василевский долго добивал бочки на которых стоял Отрадный.

    1. Владимир

      Да, это взрыв торпеды по оставшуюся на плаву кормовой части Отрадного. У меня есть тоже несколько снятых лично фото до и после. На переднем фоне видна носовая часть Отрадного (килем вверх).

      1. Никита Трофимов

        Владимир, Вы можете прислать мне фотографии? Для книги? моя почта arpktn@mail.ru

      2. Никита Трофимов

        Владимир, если Вас не затруднит — напишите несколько строчек об этом случае, об этой стрельбе. Как узнали, что будут стрельбы по эсминцу, как готовились, кто ещё входил в КУГ, я, к примеру, вообще не знал, что был ещё «Урицк» (по которому, видимо, и стрелял эсминец пр.956). Я обработаю и с упоминанием Вас напишу ещё одну главу — документальную. Я очень хочу сделать это. Пожалуйста, помогите сделать это.

  6. Эм “Отличный» стрелял по «Урицку» 1-м «Москитом “. После торпедирования «Отрадного» он действительно не затонул, а «встал на-попа» т. е. вертикально. Добивали 100 мм снарядами, комбат С. Бушуев,, КБЧ-2 Ю. Белышев. В 1984 году мы с Андрюхой Халевиным были старлеями.

    1. Никита Трофимов

      Женя, Соколов, это ты?

      1. Замечательный по изложение, и печальный по смыслу рассказ! С грустью читал его… Корабль погиб смерт, о которой может только мечтать мужчина-воин. В бою! И — сразу в рай, в свой, корабельных рай! Не надо грустить об этом! Порадуемся за этот корабль: он избежал мучительной смерти под резаками…

  7. Владимир

    Никита обязательно отправлю. А описание похода В Карское море займёт много времени (Туча туда ходила дважды,в первый раз обе экспериментальные П-120 не сошли из-за ошибки промышленности и мы перезагружались в Зап. Лице) . Хорошо описал это наш д-1 Шефер А.Ф. (сейчас 2 ранга запаса). Мы чередовались на штурманской вахте. Он написал отличный рассказ об этом походе, но я думаю, что неприлично без его «Д» пересылать рассказ.

  8. Владимир

    Никита, найдите журнал «Тайфун» номер 112 за 2019 год. Там есть рассказ об Отрадном нашего Д-1 Шефера А. Ф., в том числе и с моими фото.

    1. Никита Трофимов

      Большое спасибо, Владимир! Буду искать.

      1. Владимир

        Никита, я нашёл Тайфун. Он в электронном виде на другом ноутбуке. Я поискал ВАС в Одноклассниках и отправил запрос на добавление в друзья. Если я ошибся, то вы можете меня запросить. Мельник Владимир. Калининград. На заставке я в каюте в форме капитана Вспомфта.

        1. Никита Трофимов

          Спасибо, друг и товарищ!

          1. Александр

            Здравствуйте,Никита. Я — кап2р Шефер Александр Фёдорович, о котором вам говорил Владимир Мельник, и с которым мы вместе ходили штурманами на Туче в 1984-м для стрельбы по Отрадному. Статья моя не в Тайфуне, а в Гангуте номер 112 2019 г. Подвигло на неё найденное случайно на каком-то форуме ваше, теперь я это понял, обращение к что-то знающим о судьбе эсминца, чтобы создать уголок об отце и его корабле. Я откликнулся. Но отозвался один из постоянных авторов Гангута офицер запаса из Одессы. Он и предложил описать то событие. Этот же эпизод в доработанном виде я включил в готовящуюся к изданию книгу об МРК.Если что, пишите лично на почту.

  9. Александр

    Здравствуйте,Никита. Я — кап2р Шефер Александр Фёдорович, о котором вам говорил Владимир Мельник, и с которым мы вместе ходили штурманами на Туче в 1984-м для стрельбы по Отрадному. Статья моя не в Тайфуне, а в Гангуте номер 112 2019 г. Подвигло на неё найденное случайно на каком-то форуме ваше, теперь я это понял, обращение к что-то знающим о судьбе эсминца, чтобы создать уголок об отце и его корабле. Я откликнулся. Но отозвался один из постоянных авторов Гангута офицер запаса из Одессы. Он и предложил описать то событие. Этот же эпизод в доработанном виде я включил в готовящуюся к изданию книгу об МРК.Если что, пишите лично на почту.

    1. Никита Трофимов

      Давно не заходил на страничку этого рассказа, но, слава Богу, наш администратор Виктор Блытов всё держит под контролем и сразу же мне отписался о появлении нового комментария. Очень рад, Александр Фёдорович, что Вы, как непосредственный участник тех событий, прочитали мой рассказ и решили откликнуться. Мы с Вами сделаем для наших читателей новый цикл — «По следам «Сказания об «Отрадном»! И здесь же его и опубликуем.
      Ещё раз большое спасибо Виктору Александровичу Блытову!

      1. Спасибо и вам за отличный рассказ

  10. Ну вы закрутили — прямо сериал какой-то! Давайте быстрее делайте продолжение!

    1. Никита Трофимов

      Мы сделаем продолжение — ждите!

  11. Никита Трофимов

    Продолжение скоро будет опубликовано. Оно уже у редактора сайта. Ждём своей очереди. Это документальная повесть «Последний бой эсминца «Отрадный»

Добавить комментарий для Никита Трофимов Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *