Цмокун В. Рабоче-крестьянский Военно-Морской …

posuda40.ru

Нет, не хочу ни поязвить, ни пофилософствовать. Наверное, и нового ничего не скажу. Так, ещё одна зарисовка из прошлой флотской жизни, коих у каждого корабельного офицера предостаточно …

Опять мне на глаза попалась элегантная соусница с голубой каймой. Жена недавно аджику делала, мы её в этой соуснице на стол выкладываем. Но я не про аджику, я про буквы на якоре, который на боку этой соусницы красуется. Буквы обычные для флотского офицера – РКВМФ (рабоче- крестьянский военно-морской флот). Предмет сей, предназначавшийся, очевидно, для кают – компании какого-нибудь боевого корабля, достался мне « по наследству» вместе с комнатой в бараке 1905 г. постройки на острове Русском, куда я получил назначение в 1988 г. Соусница, сделанная, судя по клейму на донце, в 1937 году на бывшем императорском фарфоровом заводе по образцам посуды для императорского – же флота, была доверху набита окурками, оставшимися от прежнего хозяина комнаты – мичмана продслужбы с одного из кораблей базировавшегося на острове соединения. На полу вдоль стен также стояло несколько десятков разнокалиберных тарелок. Кроме печи у входа, в этом историческом помещении больше ничего не было.

Но речь сейчас не об офицерском быте в 5 милях от Штаба Тихоокеанского флота. Так вот, запомнилось, что очень меня покоробил этот диссонанс – красивое, радующее глаз изделие – и окурки в нем! А потом успокоился и вспомнил, что не видел я за несколько своих корабельных лет ни в одной офицерской кают- компании ни таких красивых соусниц, ни маленьких кувшинчиков для сливок к утреннему кофе ( и такой у меня есть), да много чего я не видел, чему и названий не знаю.

И подумалось мне, что, странное дело, такие вот соусницы, наверное, можно увидеть только в адмиральских салонах старых крейсеров или на приёмах где-нибудь в штабе Флота. Думаю, именно потому, что плавсостав- то у нас как был рабоче-крестьянским — так и остался, ребята « наверху», видно, решили, что негоже его баловать разными буржуйскими сливками да соусами! То-ли дело – высокое начальство – оно могло оценить и пикантный вкус соуса « бешамель», и тонкий аромат «арабики» со сливками…

Иногда, правда, высокое начальство забывало о рабоче-крестьянском характере нашего флота и это имело огорчительные для него, начальства, последствия.

Итак, 1976 год, 4- й курс Калининградского ВВМУ, практика, борт крейсера « Свердлов», визит во Францию, в порт Бордо! Перед заходом в порт все курсанты были разбиты на группы по пять человек, в каждой группе был назначен старший. В составе этих «пятерок» мы и должны были согласно очереди сходить на берег. И вот — последний инструктаж, выдача военно-морских разговорников ( « денег нам хватает, силь ву пле лангуст, с предателями Родины не разговариваю» и тому подобное- жаль, не сохранил!)

Кто-то из наших задаёт вопрос: « Товарищ капитан 2 ранга! А в Париж экскурсия будет?» Замначфака артфакультета кап. 2 ранга Иван Соколюк, со значением прокашлявшись, отвечает: « Будет! В Париж поедет одна « пятёрка»! – Пауза.- «Командующий флотом, Начальник Политуправления, начальник Училища, командир крейсера, представитель Главного штаба ВМФ… Ещё вопросы?» Вопросов не было.

Как проходил для нас визит в Бордо – это отдельная песня… Сейчас не об этом. Короче – в один из этих нескольких дней к трапу крейсера подкатил микроавтобус Военно – Морских Сил Франции и высадил на раскалённый от летнего солнца пирс ту самую пятерку счастливчиков, которых на самолёте свозили в Париж и обратно.

Дежурная служба крейсера была, конечно, предупреждена о возвращении из Парижа высокого командования, но в остальном на корабле текла обычная для данных условий жизнь. Это значит, что часть личного состава отправлялась на какие-то экскурсии согласно программы визита, какие-то пятёрки с офицерами во главе просто отправлялись в город, кто-то с верхней палубы смотрел на гуляющих вдоль пирса французов, какие-то моряки пытались общаться с местным населением, которое по установленным маршрутам могло посещать корабль и группами проводилось по верхней палубе.

Строго-настрого было запрещено появляться наверху в рабочей форме одежды – только в парадной, то есть в шерстяных брюках, белой форменке с длинным рукавом, надетой на тельняшку- майку и бескозырке , а для нас, курсантов – фуражке.

Конечно, мы завидовали французским морякам, одетым по погоде – в лёгкие шорты и белые футболки. Многие не хотели жариться на солнце и потому просто отлеживались в душных кубриках, пока хватало терпения ( вентиляция традиционно практически не работала на кубрики личного состава), а потом шли в умывальники личного состава, куда с берега подавалась холодная пресная вода без ограничений.

Стояли под струями воды до посинения, потом опять шли потеть в кубрик. И вот в это размеренное течение жизни вклинилась необходимость срочно обеспечить переноску багажа возвратившегося из Парижа начальства.

События на верхней палубе развивались следующим образом. Командующий Балтийским Флотом и остальные четверо участников парижской « пятёрки», конечно, не стали сами вытаскивать из микроавтобуса свои чемоданы, хотя французский матрос- водитель открыл заднюю дверь. Им было очень жарко, они знали, что в прохладном адмиральском салоне уже накрыт стол… В общем, прибывшие поднялись на борт крейсера и достаточно бодро пошли мимо замерших по команде « Смирно» матросов на верхней палубе.

Подавший эту команду старший лейтенант, дежурный по кораблю, перед тем, как подать команду « Вольно» получил от поднявшегося по трапу последним командира корабля короткое распоряжение, сказанное вполголоса: « Отправьте десять матросов к микроавтобусу, пусть заберут чемоданы и принесут в адмиральский салон!»

Дублером дежурного по кораблю стоял кто-то из нашей роты, он и рассказал потом о неизвестных нам нюансах исполнения командирского приказания.

Дежурным по кораблю в тот злополучный день стоял недавно назначенный на крейсер новый начальник химической службы. Начхимы, как правило, имеют в подчинении совсем немного личного состава – одного-двух матросов и мичмана, поэтому с остальными матросами экипажа встречаются только на дежурствах и обходах корабля. Но, тем не менее, офицер это был достаточно опытный, чтобы понять, что быстро вызвать матросов расходного подразделения, назначенных на сутки как раз для каких-то экстренных погрузочных и иных работ, будет проблематично. Ведь после команды « Расходному подразделению построиться у рубки дежурного» матросы прибегут в робах и их надо будет отправлять переодеваться, чтобы спустить на берег! А команду надо было отработать быстро, адмиралы ждать не любят.

И тогда дежурный принял решение: осмотревшись по сторонам, он построил у трапа десять первых попавшихся под руку, слоняющихся по верхней палубе моряков в парадной – выходной форме . У « химика», наверное, просто не хватило времени на осознание ситуации, а именно — по верхней палубе в такое время могли разгуливать только старослужащие матросы, за которыми при погрузке, например, продовольствия, нужно следить в оба глаза!

Когда через пару лет я уже был лейтенантом на ракетном крейсере «Владивосток», то неоднократно наблюдал, как при погрузке продовольствия на борт наш старпом на всем пути следования матросов с коробками тушёнки, свиными боками, ящиками с соком и консервами у каждого люка или трапа, ведущего в смежное помещение, выставлял лейтенанта или мичмана. Но даже это не гарантировало поступление переносимого продовольствия в кладовую продслужбы в полном объёме!

Как то, занимаясь на верхней палубе своими пушками как раз во время погрузки продовольствия расходным подразделением, я сверху увидел, как несущий по шкафуту ящик с банками томатного сока матрос одной рукой вытащил из кармана робы отвёртку, пробил в одной из банок две дырки, остановившись у торпедного аппарата, с удовольствием выпил всю банку, после чего уложил её в ящик дырками вниз и понёс дальше.

Короче — дежурный по кораблю, отсчитав десять человек, отдает команду: « Так, бойцы! Сейчас бегом на стенку, к микроавтобусу. Каждый хватает по чемодану и – на борт, отнести в адмиральский салон! Ясно?» Конечно, матросам было ясно. На флотском языке эта процедура называетсяу « припахать» и, как правило, удовольствие « припаханному» не доставляет. Но приказ есть приказ.

Нестройно ответив « так точно», матросы сбежали по трапу на берег, каждый взял по здоровенному чемодану и пару минут спустя парижские сувениры в мозолистых матросских руках начали движение по левому шкафуту. Конечная цель пути – адмиральский салон крейсера – находилась ближе к носовой части корабля, до неё было не более 150 метров. Однако эти метры включали в себя и повороты верхней палубы, и тамбуры, и трапы, и различные люки и двери.

Старлей, проводив взглядом спину последнего скрывшегося за изгибом надстройки чемоданоносителя, с облегчением выдохнул и с чувством выполненного долга ушел в рубку дежурного. Не то чтобы там было намного прохладнее, чем на горячей палубе, но от закреплённого на переборке небольшого вентилятора в крошечном закутке рубки ощущалось хоть какое-то то движение воздуха.

Курсант- дублёр примостился рядом и довольствовался струями горячего воздуха, обтекающими довольное лицо дежурного по кораблю. Прочем, довольным оно оставалось недолго. Звонок телефона и пока ещё спокойный голос командира крейсера в трубке: « Химик, а где десятый чемодан?» Самое страшное, что мог в те времена ответить офицер на вопрос начальника, было словосочетание « не знаю». Поэтому дежурный по кораблю так же, спокойно пока, отвечает: « Сейчас разберусь, товарищ командир!»

В рубку дежурного был вызван мичман, дежурный по низам, а дежурный по кораблю вместе с курсантом- дублером двинулся по следу чемоданов, ещё надеясь, что мелкое недоразумение сейчас разрешится. Открыв дверь в « предбанник» адмиральского салона, дежурный увидел прямо перед собой командира и стоящие перед ним на палубе чемоданы. Их действительно было девять! Командир вопросительно взглянул на дежурного. Дежурный смотрел на чемоданы и молчал. Рядом так же громко молчал курсант- дублёр.

Первым прервал затянувшуюся паузу командир : « Химик, это был чемодан Командующего Флотом. Чего вы молчите? Идите, вызывайте ещё раз « расходников», разбирайтесь, кто из них чего нёс, кто не донёс…» Вот тут-то дежурный по кораблю и вынужден был доложить командиру, что людей он собрал с верхней палубы, из каких они подразделений – неизвестно и лиц их он не запомнил. А матросов на борту было больше 800 человек!

В следующие несколько минут после достаточно стандартного начала командирской речи – « это надо быть деревянным по самую жопу…» — старший лейтенант узнал много нового о себе, своих родителях и дальнейших перспективах в службе. Курсанту – дублёру тоже перепало, но гораздо меньше.

Ближе к вечеру мы все в своем курсантском кубрике позади 4-й башни главного калибра уже знали, что пропал один из двух чемоданов Командующего Дважды Краснознаменным Балтийским Флотом, что старпом собирал офицеров корабля и приказал до утра вывернуть наизнанку все боевые посты и самые потаённые « шхеры». («Шхерами» в то время назывались разные укромные места на корабле, куда можно было что-либо спрятать или спрятаться самому, называлось это – « зашхериться».)

pixnio.com

После общения с корабельными офицерами мы узнали также, что перспектива провести бессонную ночь в поисках адмиральского чемодана не особо им понравилась и приказ старпома был воспринят без энтузиазма. Правда, говорили, что политработники крейсера пытались провести какую-то воспитательную работу среди личного состава, но очень быстро выдохлись. Конечно, побегай с непривычки по кораблю водоизмещением более 14 тысяч тонн, да ещё и при температуре внутренних помещений выше 30 градусов!

В общем, как вы понимаете, содержимое чемодана не нашли, сам чемодан, скорее всего, этой – же ночью был разломан и по частям выброшен через иллюминатор в море. Никакого осуждения этот прискорбный случай у нас не вызвал – наоборот, напомнил, что народ наш, состоя на службе, всё равно остаётся нашим, родным народом и за вещичками своими лучше присматривать самому.

Ну, а Командующий Флотом, запуская иногда за обедом мельхиоровую ложечку в соусницу с надписью «РК ВМФ», нет – нет, да и думал, наверное, про себя : « да уж, рабоче – крестьянский, точно!» И пальцы адмиральские ещё сильней сжимали мельхиоровую ложечку.

forum.ww2.ru

7 комментариев

Оставить комментарий
  1. Очень интересно. Как можно было бесконтрольно разрешать нести чемоданы комфлота? Понятно, что сопрут.

  2. Спасибо большое за прекрасный рассказ. Узнаю флот.

    1. Владимир

      Спасибо за оценку! Буду кое-что присылать сюда, что-нибудь не грустное! В свое время у нас на крейсере матросы повыкусывали целые платы из ящиков системы пожаротушения Карат-М, узнали мы об этом уже когда виновники дембельнулись! Сколько шила пришлось заводским мастерам отдать!

      1. Будем работать, если это интересно людям

  3. Всегда с удовольствием читаю рассказы этого автора. Радует глубоко профессиональное погружение во флотскую тему. Спасибо.

    1. Владимир

      Спасибо, Марина! Это заслуга дочери! Чего, говорила она, пап, ты мне одной про свою службу рассказываешь- моим друзьям тоже интересно будет! Записывай! Вот так и накопилось немножко!ну, а ребята, с кем служба свела, вот- дают возможность и Вам почитать. Спасибо им!

  4. Замечательный рассказ! Особо повеселила последнее его предложение: Командующий сделал правильные выводы и стал активнее контролировать ложечку!

Добавить комментарий для admin Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *