Глава 2. Пётр Козинцев
Пётр, 9 сентября 1909 года рождения, как многие подростки в то время, занимался в различных кружках ОСАвиаХима, особенно ему нравилось радиодело, которому он в последующем посвятил дальнейшую жизнь. В 1926 году, его после окончания школы, по комсомольской путёвке направили работать в райком комсомола города Цурюпинск, откуда в 1928 году был призван на службу в Военный Красный Флот и направлен в учебный отряд города Севастополь. По достижении совершеннолетия, вместо Козинец, он избрал себе фамилию Козинцев. В Цурюпинске, Петр Антонович, познакомился с Фаиной (Ефросинья Александровна), местной девушкой необычайной красоты, женился на ней и увёз с собой в Севастополь. Закончив учёбу, был оставлен и некоторое время преподавал радиодело в этом же учебном отряде. В Севастополе, 7 ноября 1934 году, у них родилась дочь, которую нарекли Татьяной. Позднее он был вызван в НКВД, где ему предложили продолжить службу не на кораблях Красного Флота, а у них, в качестве специалиста отдела радио контрразведки. Дав согласие, ему было присвоено первое офицерское звание и направлен в город Киев на переподготовку. После курсов переподготовки возвратился в Севастополь, забрав семью, отправился в Одессу для прохождения дальнейшей службы. С вступлением в силу Пакта Молотова – Риббентропа, получил приказ о назначении во Львов, в отдел радио контрразведки Управления НКВД по Львовской области, где их и застала война 22 июня 1941 года. Накануне войны, Петру Антоновичу позвонил во Львов его шеф из Киева:
— Петр Антонович, тебе надлежит срочно прибыть в Киев, соответствующие распоряжения твоему непосредственному начальнику я уже дал.
— Здравия желаю, Василий Степанович! Семью тоже собирать?
— Нет, семью заберешь позднее. Подробности на месте, при личной встрече.
— Слушаюсь! – коротко отчеканил Петр, уловив в интонации шефа некоторую обеспокоенность.
Понял, произошло что-то серьёзное. Разбудив жену, попросил собрать ему смену белья и приготовить бутерброды в дорогу. Успокоил её тем, что ему предстоит обычная командировка, и он возвратится буквально через несколько дней. Но предупредил, чтобы без особой надобности или без сопровождающего, территорию гарнизона не покидала и внимательней присматривала за дочерью. Фаина, привыкшая к военной жизни, особо ничему не удивлялась: «надо так надо». Так они расстались, а впереди была неизвестность.
Прибыв в Киев, заметил в городе излишнюю суету, молчаливость и серьёзность в лицах сотрудников. Куда-то подевались приветливость и доброжелательность в обращении друг с другом. Как не Петру, была известна истинная причина таких перемен, ведь он сам перехватывал радиограммы немецкой Ставки в адреса своих агентов и диверсионных групп, находившихся уже на территории Советского Союза, свидетельствовавшие о подготовке немцев к войне. Вслух такие сведения или мысли произносить было небезопасно для собственной жизни. Войдя в кабинет, отрапортовал:
— Здравия желаю, товарищ начальник, прибыл по Вашему распоряжению!
— Здравствуй, Пётр Антонович! Проходи. Да, как ты добрался? Всё в порядке?
— Так точно! Благополучно, без происшествий.
— Ты голоден? Сходи в офицерскую столовую, перекуси.
— Спасибо, Василий Степанович! Я в дороге уже перекусил, чтобы не терять времени. Могу приступить к выполнению Вашего задания.
— Вот за это тебя и уважаю. Молодец! А времени, о котором ты упомянул, у нас действительно мало. После ознакомления с новым Приказом Наркома Госбезопасности, пойдёшь к начальнику 3-го отдела Военной контрразведки на совещание и для получения инструкций.
— Слушаюсь,- строго по военному, ответил Пётр, и пошёл в секретную часть за документом для ознакомления. Он быстро, интуитивно, ориентировался в настроении своего начальника, никогда не позволяя себе какой-либо с ним фамильярности, хоть и знал о его добром, почти отеческом расположении к собственной персоне. Получив последние наставления и инструкции центрального аппарата НКВД Украины, зашёл в строевую часть, где ему выдали предписание и проездные документы до станции Баку.
На прощание, Василий Степанович, пожелал Петру счастливого пути и отправил с богом, к новому месту службы,
— За семью не беспокойся. Я распоряжусь, и в ближайшее время отправим их в Баку.
Только спустя много лет, Пётр Козинцев понял, почему принял такое решение его начальник. Тем самым, он пытался сохранить Петра, не дать ему погибнуть в первые дни надвигавшейся войны, которого ценил за ответственность, преданность Родине, высочайший профессионализм. Так он оказался на другом «краю света».
Приняли его радушно. Отдел, в который его назначили, находился в самом центре Баку, на Приморском бульваре. В своём рабочем кабинете он был один, учитывались условия конспирации и секретность темы, которой он занимался. По делам службы, Петру Антоновичу приходилось частенько выезжать в район Астары и Ленкорани на границе с Ираном, где размещался Морской радиоотряд.
Тем временем, как не пыталось советское руководство оттянуть начало войны, немец ударил. Во многих источниках истории и литературы уже описаны в подробностях и эмоциях, та большая беда, с которой столкнулись простые люди в период Великой Отечественной войны.
Петру, наконец-то удалось связаться с командиром Львовского гарнизона и переговорить с Фаиной, буквально несколько фраз: «Всё в порядке. По распоряжению Василия Степановича, нас отправляют в Киев. Целуем тебя, твои Фаина и Танечка». Поезд Львов – Киев отправился 21 июня 1941 года. Фаина и Танечка проснулись от страшного воя, не понятно доносившегося откуда. Поезд резко затормозил и остановился.
Вагоновожатый, с сильным западенским акцентом, заорал на весь вагон: « А ну! Все из вагона! Отбегайте от поезда в поле!» Фаина, что духу, схватив Танечку и документы, выскочила из вагона и с другими пассажирами отбежала в поле. В голове молнией промелькнула молитва: «Господи! Спаси и сохрани!». Звук нарастал, теперь явно доносившийся с небес. Первые бомбы, сброшенные немецкими самолётами, разорвали не только тишину, но и саму жизнь, мгновенно разделив её на «до» и «после». Фаина поняла – это и есть «точка невозврата». Сама, не сознавая поступков, повинуясь инстинкту самосохранения, не помня себя, не обращая внимания на разрывы бомб, собой накрывая Танечку, шептала одно слово: «Господи». Потому что в таком кромешном аду, мог услышать человека, наверное, только Господь, наш Спаситель. Стоянка оказалась непредвиденной и долгой. Один из вагонов был раскурочен полностью. Повреждено полотно железной дороги. Ожидали целую вечность, пока отцепят разбитый вагон, снова соберут состав и тронутся дальше. Поезд останавливался ещё несколько раз, снова все пассажиры разбегались, но не бомбили, хотя самолёты низко пролетали над составом. Как потом кто-то сказал, что они возвращаются, израсходовав весь боекомплект. Бомбили Киев.
Фаина и Танечка добирались до Киева вместо одного дня, целую неделю. В Киеве, к тому времени, уже действовал приказ Верховного Главнокомандующего об эвакуации учреждений, предприятий и населения и они, по этой причине, не могли остаться в Киеве, и ближайшим эшелоном были отправлены в Сталинград, а затем в Баку, где и находилась до конца войны.
В 1942 году, в связи со складывающейся военной обстановкой на Кавказе, когда рвались фашистские войска к Каспию и его нефтяным богатствам, руководством НКВД, предпринимались активные подготовительные меры на случай прорыва немцев в Баку. Пётр Антонович был вызван к руководству НКВД Азербайджанской ССР, где поставили задачу по его подготовке к оседанию в Баку, на случай оккупации города немцами. Он дал своё согласие и с ним начали проводить занятия, по установленной для таких кандидатов индивидуальной программе.
Руководство сделало на Петра ставку, зная, прежде всего, его беспредельную преданность Родине, высокую образованность, воспитание, эрудицию, а также музыкальные и художественные наклонности.
История распорядилась иначе, Кавказ был отбит и Пётр Антонович продолжил службу по своей основной специальности, в отделе Военной Радио контрразведке.