Прошло, нет пронеслось два года…
Огромный плот с русскими туристами на реке Квай покачивало на излучинах и быстрое течение продолжало нести его через тайскую глубинку к месту ночевки быстро и увлекательно. Группа подобралась хорошая, общительная, без говнюков, которым то в сосисочную, то в пописочную и хотя кондиционер практически не фурычил, а за спиной было уже около тысячи километров от родной Патайи, никто не унывал и не грустил.
Всю дорогу мне как гиду-переводчику с тайского на русский через английский всей группой уделялось особое почтение и были добровольно предоставлены лучшие места в автобусе, которыми несомненно являлись кресла на галерке. Небольшой недокомплект людей позволял нам с Любаней использовать галерку и как спальню, и как бар, и как диджейский пульт, и как комнату для переговоров в зависимости от настроения публики.
Что бы не говорили про русских туристов, но их неиссякаемый задор, жажда к познанию любых интересных мест, толерантное отношение к алкоголю и прекрасные голосовые данные, делают любое путешествие практически кругосветкой с элементами красочного шоу. Это собственно не мое личное мнение, оно высказывалось совершенно разными людьми в самых разных частях света и было подтверждено и не раз перепроверено.
На этот раз испытать редкое удовольствие совместного путешествия с русскими добровольно выпало владельцам туристической компании, которая собственно и организовывала этот маршрут. Господам, назовем их, Ли. Сидели они как и положено на передних обзорных креслах и поначалу, не то что сторонились, но и не сильно сближались с группой — пиво не пили, песни не пели, анекдоты хотя и слушали, но почти не смеялись. Конечно, нас разделял огромный языковый барьер, но по общему мнению автобуса, им следовало бы быть более компанейскими…
Все время путешествия моим верным другом и санчо-пансом был некто, как я его прозвал, Игорек из Кемерово. Вообще-то его звали Игорь и в автобусе поговаривали, что он покинул на три дня свою «пятерочку» только ради экстримальных впечатлений. К нам, из «двоечек» и «троечек» с Уокинг-Стрит его пятерочка не имела не малейшего отношения, потому что в поездке, как и в бане, все равны. Само собой, кроме пахана, которым единодушно был избран я.
Игорек вел себя шикарно — послушно бегал за холодным пивом для нас на остановках и охотно солировал в куплете «Мы желаем счастья вам», пока я его отхлебывал. Было весело, потому что, в чем я убеждался по жизни много раз, « все хорошо, что хорошо организовано!» Собственно веселье вообще не отнимало у меня сил или времени, после того как я разбил группу сперва на города, потом на кресла, а потом на «знатоков». Хуже всего дело обстояло с Ли, но и это быстро уладилось после того как в придуманный на ходу русский город Тай я отправил двух одесситов.
В сущности все очень просто! Например, что происходит с теми же песнями? Города исполняют каждый свою песню, а остальные отмечают, кто не подпевает в припеве, потом все оценивают друг друга, очки складываются и проигравшая команда бежит за пивом!
Не бог весть что, но работает! Примерно то же самое и с анекдотами, только с той разницей, что группа делится на рассказчиков и смеющихся. Всё равно потом меняются!
Тут тяжелее всех пришлось одесситам, потому что Ли либо молчали, как на похоронах, либо не вовремя начинали смеяться противными фальцентами, на чем проиграли пару коробок пива, а на конкурсе бальных танцев даже бутылку виски…
Игорек, правда иногда уставал и даже однажды отказался выйти в группой на остановке «Дикая банановая роща», сославшись на некоторую усталость и желание немножко покемарить на моем месте перед уже аннонсированным конкурсом «Самоделок из банановой кожуры», но и без него я справился, потому, что обезьяны сами по тебе веселые попутчики…
Конкурс самоделок прошел на ура, все умирали со смеху и я решил слегка подыграть Ли, которые вряд ли бы выиграли со своей композицией «Крокодил и Бегемот» у наших ребят из Питера с банановой инсталляцией «Секс в большом городе». Но автобус дружно присудил пальму первенства Ли!
Доставшаяся Ли призовая бутылка «Кампари», чуть было по-жлобски не ушла в их баульчик, но на чистом английском я им вежливо объяснил, что так в России не принято! Им действительно причитается одна треть от емкости, но остальное то автобусу! Ли, засмущавшись незнанию русских традиций, отлили себе ровно треть, а оставшееся поделил на автобус Игорек. Недостающее для качественного, хотя и крепковатого коктейля, без лишних объяснений добавили счастливые от победы одесситы.
Это вообще стерло полосу отчуждения между Ли и группой и уже через каких-то полчаса они прекрасно подпевали в «Москва — звенят колокола! Москва — златые купола!» — причем совершенно безо всякого акцента! А невозмутимый водитель-таец, только восхищенно поглядывал на них и в зеркало заднего вида и качал головой на совершенно особый местный манер.
В общем, к моменту прибытия на водопады в самом чреве Таиланда, где джунгли обступают со всех сторон, а автобус оставляет нас, группа была полностью сплоченной, теплой и энергичной. Дальше после запланированного купания под струями теплых водопадов наш путь лежал уже на плоту по реке Квай к плавучей гостинице в нескольких десятках километров ниже по течению.
Купание было великолепным и на редкость дружелюбным. Кто-то купался прямо в одежде и чистые струи освежали и пробуждали первородность, которая особенно охватила одесситов! Они стояли под потоком воды некоторое время в плавках из конкурса Крокодил и Гиппопотам, но к радости подьехавшей немецкой делегации, непрочные банановые корки довольно быстро смыло и они почтительно спросив разрешение почему то у Ли, защелкали обьективами.
Наша группа и так была накоротке и совершенно не обращала внимания ни на немцев, ни на фотоаппараты, ни на Ли — все были поглощены очередным конкурсом «С водопадом на Ты!», условия которого я здесь раскрывать не буду, так как это ноу-хау и содержит ненормативную лексику…
Потом, погрузившись на шикарный плот, группа с удовлетворением узнала, что на нем есть вполне приличный бар на корме! Милый таец-бармен показывал трюки с бокалами и бутылками, от которых настроение стало совсем отчаянным.
С гиканьем и присвистом под руководством Игорька по моей команде со всего плота в красивое место спереди были стащены все столики до этого беспорядочно не то расставленные, не то разбросанные по палубе, образовав шикарное видовое банкетное пространство. Усевшись, наконец , в кружок и в линию, мы впервые получили возможность рассмотреть друг друга, а не тупо смотреть в затылок автобусному соседу или выворачиваться наизнанку на его номер, чтобы потом хоть как то чокнуться пластиковым стаканчиком.
Конечно, это было совсем другое дело! Все оказались прекрасными и добрыми людьми и уже через пару минут у нас начался «День Реки», особое место на котором отводилось господам Ли, которые польщенно сидели во главе стола и принимали самые искренние поздравления.
По плоту там и сям были разбросаны одинокие, иногда спаренные стулья с ошалевшими от нас немцами, которые тупо уставившись в джунгли искали там анаконд…
После того, как плот причалил, нас провели к гостинице, стоявшей прямо на воде совсем рядом, и развели по номерам. По сути это был тоже плот с шикарной крышей из банановых листьев. Он был разделен на коридоры и номера, в добротной бамбуковой двери каждого из которых, торчал ключ с брелком из мангового дерева. Номера целиком были сделаны из бамбука и темных досок. Все — и стены, и спальня, и туалет, и мебель! Под всем этим несла свои воды стремительная и гордая как Волга, река Квай. Как это делалось, было видно через широкие щели между коричневатыми досками в полу по всей площади помещений. Под кроватью на расстоянии максимум метра от простынок плескались светло-коричневые волны и от их движения гружилась голова.
Еще круче возникало ощущение, когда ты заглядывал в очко туалетного отверстия с шикарным диаметром. Только одним этим очком поездка полностью себя оправдала! Душевую, ванную и умывальник заменяла дверь рядом с кроватью и с лесенкой прямо в реку Квай. но мыться там почему то расхотелось, поскольку номера простирались и вправо, и влево от нас и в каждом, конечно же, был туалет с огроменной дыркой посредине…
Короче, безо всякой команды группа побросала в номерах вещи и обсуждая приближающуюся ночь, джунгли, Квай и москитов опять дружно собралась на плоту за банкетным столом. На своем почетном месте уже восседали господа Ли — и все сразу подумали, что надо за них выпить, потому что порядочные люди! Так и сделали…
Потом бармен включил тайскую музыку и все начали танцевать. Мне, по долгу старшего, следовало первым пригласить госпожу Ли, что я и сделал, а Любаня поддержала меня и танцевала с господином Ли. Мелодия, хотя и отличалась от вальса «Амурские волны», но по смыслу и ощущениям с ним совпадала. Наши новые тайские друзья остались очень довольны и еще несколько минут кланялись сложив ладошки перед собой «лодочкой». Мы вторили, группа громко апплодировала.
Затем мы менялись телефонами, адресами и визитками, наперебой приглашая друг друга к себе. Ли вообще сказали, что мы можем здесь остаться на столько, насколько нас не выгонят с работы. Все хохотали как умалишенные, пока бармен с кислым выражением лица не сообщил, что в баре все закончилось…
Группа ни чуть не расстроилась, разбежалась по номерам и мигом принесла с собой из загашников, заранее прихваченное в поездку. Этого оказалось немало и тогда мы сыграли «Туристическую свадьбу»девушки-студентки Кэмбриджа из Краснодара и обаятельного стесняющегося задрота из Челябинска. Роль родителей раздвинувшись играли Ли, а Игорек тут же из банановых листьев оформил им все необходимые документы…
В разгар веселья появился таец с огромным фонарем и обьявлением, что сейчас он покажет нам анаконду. Дамы притворно закричали, а мужчины искренне схватились за вилки на столах… Сноп яркого света, как от прожектора, начал выхватывать круги из джунглей на противоположном берегу реки и пару раз нам действительно казалось, что в этих кругах просматриваются две неподвижно горящих красных точки.
— Энэконд, эноконд, — орал подпрыгивая и указывая куда-то в темноту таец, а мужчины указательными пальцами тыкали в бок дам… Визг, хохот, свист и тайский сленг по-моему разогнали всех анаконд в округе, но нам уже было достаточно и расплатившись с тайцем мы продолжили праздник…
В какой то момент группа увлеклась разучиванием ламбады, но получалось нестройно и пошловато, а я оказался с Игорьком один на один за столом и предложил выпить за него, за ту огромную помощь, которую он оказал мне в поездке.
— От себя, от группы, от Ли, я выражаю тебе искреннюю благодарность! — высокопарно сказал я, поднимая неполную рюмку оставшегося местного не очень качественного, но круглого на глотке, бренди.
— Это я тебе и благодарность, и бутылку выражаю! — отшучивался тепленький Игорек.
— Игорек, а ты кем там у себя в Кемерово работаешь? — чисто из любопытства спросил я у него.
Напрягаясь от желания как можно солидней ответить на серьезный вопрос и не нарушить послевкусие от последнего глотка местного виски, правда безо всякого позерства, слегка заплетающимся языком Игорек ответил:
— Клиника у меня там своя. Частная. Нейрохирургическая…
— Да лааадна! — оживился, услышав знакомое, но уже порядком подзабытое слово, я. — А ты может еще и ученый?
— Целый доктор и профэссор! — продолжал скромничать он.
— А вот я тебя сейчас проверю! Что такое сейчас скажу: РАСПРОСТРАНЕННАЯ АСТРОЦИТОМА ЛЕВОЙ ГЕМИОСФЕРЫ МОЗЖЕЧКА! Ну? — и улыбнулся…
Игорек, услышав речитатив слов, неприятно напомнивших ему о приближении отпуска к завершению, отшутился:
— А тебе зачем? Друг подхватил?
— Нет. Это я!
— Что ты ? — поставив рюмку на стол и резко повернувшись ко мне, трезвея стремительно и беспричинно спросил он.
— Это так мой Головняк назвали после операции…
Хмель быстро улетучивался и группа перестала существовать. Мы глядели друг на друга в темноте тайской ночи, он с испугом и недоверием, я с просыпающимися азартными искорками:
— Когда было? — с широко открытыми глазами спросил Игорь.
— Два года назад…
— Покажи! — уже не прося, а почти приказывая сказал он.
Я низко наклонил голову над продолжавшим отдыхать столом и тогда его взору, открылся прямой как стрела шов, который начинался на темечке и ровной дорожкой бежал вниз через весь затылок к шее под воротничок рубашки…
Когда я поднял голову, то увидел перед собой глаза растерянного бледноватого и полностью трезвого человека. Хриплым голосом, как бы извиняясь, он попросил меня:
— Расскажи, пожалуйста. Все! С самого начала… Мне очень-очень важно!
— Что здесь? Сейчас?
— Да! Очень прошу… — и я начал с «Винстон-лайт»…
…Уставшая от впечатлений компания, лишившись заводил, которые о чем то беседовали между собой, начала потихоньку расползаться по номерам с полом-рекой. Бармен-таец неслышно прибирал стол и расставлял стулья. Спеша неслась в море река Квай, а мы все сидели в кромешной тайской ночи и я почему то никак не мог остановиться, а Игорь молчал и внимательно слушал, иногда покачивая головой. За все время он не проронил ни слова и не задал ни одного вопроса…
Когда я закончил, Игорь посмотрел на меня серьезными внимательными глазами и спросил:
— Как ты назвал его в самом начале?
— Головняк.
— Знаешь, я думал, что самым ярким впечатлением этого путешествия для меня будет шоу слонов, но ошибся… Никогда бы не поверил, что в джунглях Таиланда на реке Квай я провел целую неделю рядом и гоготал до упаду с человеком, которого по законам нашего жанра, ни теоретически, ни практически быть здесь никак не могло! — и добавил, подмигнув,
— А ты молодец, не киснешь!
