На следующий день все корабли Атлантической эскадры, противолодочной дивизии, десантной дивизии вышли в море. В Североморске у причалов не осталось ни одного корабля.
Говорили, что по всем базам Северного флота поехали представители инспекции контролировать, чтобы все до единого корабли вышли в море. Подводные лодки решали свои проблемы. Надводные корабли решали свои задачи. В воздухе постоянно висели самолеты и вертолеты Северного флота, решая свои задачи.
Одной из первых задач была задача отражения ракетного нападения. Малые ракетные корабли пускали крылатые ракеты, которые должны были пройти над огромным ордером кораблей, а корабли должны были сбить все до единой ракеты. Всего в ордере было около шестидесяти кораблей. Самыми крайними в ордере шли собратья «Бывалый» и «Спокойный». С «Азова» они были как бы на линии горизонта.
Чтобы маршал ничего не понял ранним утром «Спокойный» с собратом «Бывалым» снялись со швартовых и, сильно дымя изо всех труб, на самом малом ходу направились на выход из Кольского залива мимо острова Сального. Первые самые проблемные корабли выходили в море, пока инспекция еще не проснулась.
На мостике «Спокойного», ежась, стояли командир, замполит, старпом. Первым вахтенным офицером заступил вместо убывшего в штаб бригады Алексея Морозова Леонид Абрамов.
— Этот Морозов не вашего рода племени? Уж больно хитер. Раз и сбежал! — спросил командир вахтенного офицера Леонида Абрамова.
Тот в тулупчике с поднятым воротником с биноклем на груди лишь пожал недоуменно плечами.
Замполит, не слыша вопрос командира, вдруг изрек, как бы хваля сам себя:
— Вот провели комсомольское собрание, настроили конструктивно всех на выполнение поставленной задачи, и корабль сам дал ход. Ведь так, товарищ командир, надо с ними построже?
Командир молча кивнул головой, ему явно было не до таких нюансов и думал он, наверное, о том, что ждет его после этого выхода.
— Вернемся с моря — со всеми разберемся. Этот Малышев расстанется с партбилетом! — продолжал капать на больные точки замполит.
Ему никто не ответил. Леонид Абрамов лишь поежился в своем полушубке.
Сигнальщики молча смотрели по сторонам. Их офицерские разговоры не касались. Ваулин лишь закашлялся в рукавицу.
До выхода из Кольского залива «Спокойный» все же страховал маленький буксирчик.
Уже на рейде Кильдин Западный «Спокойный» поравнялся с «Бывалым». Предстояла операция по буксировке, причем, чтобы с «Азова» ни маршал, ни его помощники ничего не заметили.
— Паша! Вы там не давайте большую слабину буксира, а то мы на винт можем намотать! — инструктировал командира «Спокойного» командир «Бывалого», — боцмана проинструктируй.
— У меня старпом будет на баке лично контролировать. Постараемся аккуратненько. Будем выбирать слабину потихоньку если что. Давай потихоньку, Саша! Цепляемся! — ответил командир «Спокойного» командиру «Бывалого» по ГГС верхней палубы.
— С Богом!
— С Богом! — перекрестился командир «Спокойного».
— Товарищ командир! Вы что, в Бога верите? — спросил замполит.
Командир посмотрел на него так, что замполит сказал:
— Пойду ка я в каюту пока. Если что будет не так — вызывайте. Мне надо отчет писать о партийно-политической работе за месяц.
Замполит ушел вниз, а командир только махнул рукой. Мол иди … и иди.
— Старпом! Давай ка на бак и лично с боцманом следи за слабиной троса на «Бывалый» весь выход, а то, действительно, не ровен час, намотает на винт «Бывалый», тогда нам совсем хана будет. Не дай Господь волна будет — порвет наш конец.
— Главное, товарищ командир, самому на винт не намотать, да что бы твой конец не оборвало. А остальное ерунда! — ответил, хохотнув, старпом и отправился на бак в своем полушубке и в унтах следить за слабиной троса. Подмигнув Абрамову, он показал из-под полы полушубка металлическую флягу, явно не с чаем. — Авось не замерзнем.
Корабли вошли в назначенный полигон, застопорили ход и стали ждать выхода основного отряда эскадры.
С рассветом солнца начался выход основного состава кораблей. Впереди кораблей бежали шустрые тральщики, выставив тралы, оберегая от возможно выставленных вероятным противником мин. За ними бежали большие и малые противолодочные корабли, осуществляя попутный поиск подводных лодок вероятного противника. Лишь за ними показались противолодочные вертолеты КА-25 ПЛО, и, наконец, под флагом маршала показался красавец «Азов». Все корабли эскадры севернее острова Кильдин выстроилась в заранее назначенный руководством ордер. «Спокойный» с «Бывалым» заняли место на дальнем правом фланге эскадры. Между нами и «Азовом» шли, разрезая волну, три больших противолодочных корабля, как бы прикрывая старенькие эсминцы от взоров высокого командования.
Все море было усеяно кораблями эскадры.
Алексей с мостика «Исаченкова» с грустью наблюдал за своим «Спокойным», который успел полюбить, полюбить его своеобразный экипаж.
С «Азова» начали взлетать по очереди самолеты и уходить на бомбежку бурунной мишени по левому борту «Азова». Это была обычная бочка, которую буксировал один из больших противолодочных кораблей.
Где-то что-то стреляло.
На «Спокойном» на ходовой мостик поднялся Мамай.
— Вот это учение так учение! Даже интересно стало. Ты смотри, как красиво. Никогда такого не видел.
— Анатолий Александрович! Давайте к себе, у вас стрельбы впереди и смотрите, чтобы этот молодой лейтенант вас не подвел! — командир имел ввиду пришедшего месяц назад на корабль нового командира батареи лейтенанта Юру Ткачева, прозванного сразу матросами «Малышом» за его рост два метра и восемь сантиметров.
— А что? Артиллеристы не подведут. А Ткачев нормальный хлопец, служака — настоящий хохол, хоть и из Москвы! А как нам иначе? Артиллеристом надо родиться, а он из таких! Настоящий артиллерист из Калининградского училища, а не какой-то студент или ракетчик из ЧМУПСА, каких присылают! Теперь и я могу спокойно уходить на пенсию — есть кому передавать свое дело, — ответил с улыбкой Мамай.
По донесшемуся до командира запаху лука и слегка блестевшим глазам было понятно, что он уже немного принял на грудь.
Самолеты отбомбились, сели на «Азов».
По эскадре объявили готовность к проведению стрельб по крылатым ракетам. На всех кораблях сыграли боевую тревогу, и подняли до половины красные флаги «Наш». Где-то за горизонтом ракетные катера готовились пустить над нашим соединением крылатые ракеты. Конечно, ракеты должны были пройти над кораблями, которые должны их обязательно сбить.
— Товарищ командир! Наблюдаем групповую воздушную цель по пеленгу и на дистанции! — доложил мичман из БИПа (боевой информационный пост).
— Цели наблюдать и сопровождать! — скомандовал командир.
— Малые ракетные корабли запустили крылатые ракеты по курсу и пеленгу! Кораблям наблюдать цели и сбивать — твердый знак раздел …, твердо раздел … — гремели по связи команды начальника штаба эскадры.
Командир задергался на ходовом.
— Артиллерист? Ты мишени наблюдаешь? Огонь по возможности из всех орудий. Приказано все сбить! Вахтенный офицер! «Наш» до места. Почему ваши сигнальщики не докладывают, что на «Азове» уже подняли «Наш» до места»?
Красный с двумя косицами флаг скользнул по фалу и поднялся до реи.
Было видно, как вдалеке с левой стороны соединения появились восемь зловещих точек. Их черные шлейфы выделяли их на фоне белеющего моря. С кораблей эскадры начали стартовать ракеты, которые проходили почему-то рядом с мишенями, видимо, не причиняя им вреда. Затрещали скорострельные зенитные автоматы на всех кораблях. Две или три крылатые ракеты все-таки были разорваны взрывами противолодочных ракет или снарядов, и завалились в море прямо между кораблями. Было даже страшно наблюдать за их падением, казалось, что их обломки обязательно рухнут на палубу одного из кораблей.
Ракеты прошли над «Азовом» и перешли на правый борт, приближаясь к эсминцам.
— Мамай! Стреляйте же, стреляйте же! — истошно закричал по ГГС командир корабля.
Внезапно тишину взорвала стрельба орудий нашего «Спокойного». Гремели сразу все орудия и зенитные установки, море огня устремилось навстречу идущим ракетам, а запах сгоревшего пороха от стрельбы окутал весь мостик. Впереди по курсу огнем оделся собрат «Бывалый». Старпом и боцман залегли на палубу прямо на баке.
Командир знал, что Мамай действует по своему усмотрению, получив приказание сбивать.
Как потом стало известно, что при появлении в зоне огня мишеней корабли начали самостоятельно вести ракетный и артиллерийский огонь. Флагманский артиллерист только распределял цели в своей сети между кораблями.
Маршал после пролета ракет над «Азовом» перебежал на правый борт. Видимо, старты противовоздушных ракет его особенно не вдохновляли, и вдруг он увидел, как один из самых дальних кораблей весь оделся артиллерийским огнем, за ним второй такой же. Сплошное море огня встало перед летевшими ракетами. Огонь и дым стали как бы защитным куполом над этими кораблями. Старенькие послевоенные счетверенные зенитные установки, каких не было ни на одном из кораблей эскадры, давали такое море огня, что прошедший войну маршал усмотрел в этом что-то созвучное его душе и ожиданию.
Завалилась в воду, натолкнувшись на стену огня, одна мишень и, разваливаясь на куски, упала в воду вторая, третья. Уже на пролете над эсминцами рухнули четвертая и пятая. Зрелище было незабываемое.
— Вы смотрите что эти маленькие кораблики творят? Это что за корабль так отлично стреляет? Вы посмотрите, посмотрите, как он стреляет! — кричал восторженно маршал, — вот так и надо стрелять! Как называются эти корабли? Кто командиры? Кто артиллеристы?
Маршал выскочил из рубки на крыло ходового мостика. За ним бросилась вся его свита.
Офицеры инспекции и штаба флота бросились усиленно рыться в различных справочниках, и искать название корабля на картах ордера. Кто-то вытащил и подал маршалу полушубок.
— Товарищ маршал! Впереди это эсминец «Бывалый», а сзади первым открыл огонь и сбил три мишени эсминец «Спокойный»! — доложил маршалу командир эскадры, протянув свой бинокль.
Наконец, один из адмиралов, найдя, закричал радостно:
— Товарищ маршал! Это эскадренный миноносец «Спокойный» и рядом с ним эскадренный миноносец «Бывалый».
— Вот это корабли! Смотрите! Они завалили сразу пять мишеней из восьми. Вот какие корабли нужны нашей стране и военно-морскому флоту! Я обязательно доложу обо всем Министру обороны. Молодцы моряки! Вот это песня! Нам бы на войне именно такие корабли!
Офицеры штаба флота и штаба эскадры смущенно переглядывались. Многие из них знали, что представляют собой эскадренные миноносцы «Спокойный» и «Бывалый». Но и зрелище их стрельбы было тоже впечатляющим.
— Командиров кораблей и артиллеристов этих кораблей представить к наградам, и рассмотреть их продвижение по службе! Я сам это проконтролирую! — приказывал маршал командующему флотом. Рядом стоял начальник управления кадров и что-то записывал в свой блокнот.
Учения продолжались весь день. «Спокойный» и «Бывалый» по-тихому отпустили на рейд Кильдин-Могильный, чтобы никому не мозолили глаза.
Искали подводные лодки, высаживали десант на полуостров Рыбачий, стреляли торпедами по гранитным скалам Рыбачьего.
Но маршалу больше всего понравилась стрельба по крылатым ракетам.
— Завтра ко мне в штаб флота командиров этих, как его …
— «Бывалого» и «Спокойного»! — подсказал кто-то из генералов.
— Да-да, именно командиров кораблей «Бывалого» и «Спокойного» и артиллеристов.
— Командиров БЧ-2! — подсказал стоявший рядом комфлота.
— Да хрен с ним! Настоящий артиллерист и есть артиллерист, а не придуманный вами БЧ-2. Лично поощрю и продвину по должностям! Чтобы до утра приказы и награды были готовы!
Комфлота что-то говорил начальнику управления кадров.
Корабли возвращались с морей. На рейде Кильдина оставались лишь «Бывалый» и «Спокойный» и БПК «Адмирал Юмашев», куда перешел штаб бригады и «Адмирала Исаченкова».
«Спокойный и «Бывалый» должны были завести в базу ночью на буксирах. У них полетело что-то в машинах, и они оба потеряли ход.
А штаб бригады утром должен был встретить возвращающийся с боевой службы из Конакри БПК «Огненный». Надо было его проверить и только после этого запустить в главную базу.
Уже засыпая в своей каюте, Алексей Морозов анализировал то, что произошло и был рад за своих друзей с эсминцев. Но в то, как воевать, в его сознании не укладывалось.
«Как воевать будем, если придется?» — беспокоил его вопрос.